Танцы с огнем - Робертс Нора

— Картежник? У него неудачный сезон. Травмы, болезнь. Это выматывает. Женщина, на которой он хотел жениться, его бросила. Прошлым летом, когда он был выпускающим, погиб Джим Брейнер.

— Он не…

— Он не виноват. Согласен. И ты, Ро, не виновата, но тебя мучают кошмары.

— Ладно. Принимается. Мы пройдемся по всему списку и найдем для каждого правдоподобный мотив, но от этого он не станет правдой. И если твоя теория так хороша, то почему до нее не додумались копы?

— А с чего ты взяла, что они не додумались?

Это ее отрезвило.

— Но это ведь отвратительно! Только представь, что они изучают нас, выискивают наши слабости, секреты. То есть они делают то, что и мы сейчас… И даже больше.

— Да, отвратительно. Но лучше я выдержу косой взгляд, чем отмахнусь от возможной опасности.

— Я хочу, чтобы это был Брейкмен.

— Я тоже.

— Но если это не Брейкмен, мы должны думать о безопасности команды. ММ ни при чем.

Галл хотел было возразить, но передумал.

— Обоснуй.

— Он тяжело работал, чтобы стать начальником базы, и он очень этим гордится. Он любит команду, ему дорога наша репутация. Все, что угрожает нам и нашей репутации, ударит и по нему. Он мог бы сомкнуть ряды и не выносить ничего за пределы базы, а он вызвал полицию. Он дал копам зеленый свет, хотя знает, что может ответить за все последствия.

Хорошие аргументы, решил Галл.

— Я согласен.

— И не Доби. Он притворяется циником, но на самом деле очень добродушный. Он обожает свою работу. Все, что с ней связано. И он любит тебя. Он никогда не подвергнет тебя риску.

— Спасибо.

— Я сказала это не для того, чтобы потешить твое самолюбие.

— Я знаю. — Но холодок в животе исчез вместе с угрызениями совести. — Все равно спасибо.

Роуан уставилась в окно. Над горными пиками сверкали молнии, раздавались раскаты громы.

— Ветер гонит дождь на юг. Мы не успеем пробежаться.

— Можем отложить разборки. Пошли в спортзал.

— Я не слабое звено. Поехали дальше. Я расскажу тебе, почему это не Дженис.

— Хорошо. — Галл взял ее за руку и на мгновение поднес к своим губам. Ро смутилась, но не подала виду. — Я слушаю.

Закончив работу на складе, Галл прикинул, что у него есть около часа — примерно столько, не меньше, Ро будет занята отчетами по аляскинскому пожару, — и решил пробежаться.

Кто станет приставать с вопросами к человеку, увлеченному бегом, или заподозрит, что тот назначил кому-то встречу подальше от случайных свидетелей? Главное, чтобы ничего не заподозрила Роуан, а он подышит свежим воздухом, пробежится, спокойно поразмышляет.

Разразившийся ночью шторм нехотя посыпал землю мелким дождем, но жара не спала. На востоке бушевали пожары, груз на всякий случай был подготовлен, и Галл не хотел удаляться от базы — тревогу могли объявить в любой момент. Ему и не пришлось далеко бежать.

В полумиле от базы его ждал Лукас, коротая время ожидания разговором по сотовому телефону.

— Конечно, это было бы замечательно, — сказал Лукас собеседнику и кивнул Галлу. — Прекрасно. До встречи. — Он захлопнул телефон и сунул его в карман спортивного костюма. — Привет, Галл.

— Спасибо, что согласились встретиться.

— Никаких проблем. Я до сих пор иногда пробегаю милю-другую. Ты не захотел встречаться на базе, значит, разговор пойдет о Роуан.

— О ней, обо всех остальных. Лукас, никто лучше вас не знает персонал и команду, Брейкменов, копов. Может быть, новичков вы знаете хуже, но, уверен, вы покопались в их прошлом, ведь они работают с вашей дочерью.

Лукас вопросительно приподнял брови.

— Вы к ним присматривались, задавали вопросы, получали ответы…

— Про тебя я знаю, что ты быстро бегаешь, хорошо зарекомендовал себя в элитном наземном отряде, а ММ считает тебя ценным пополнением. Ты не прочь подраться, любишь быстрые автомобили, разбираешься в бизнесе и женщинах.

— Последнее у нас общее. Я задам вам прямой вопрос. Хватило бы Лео Брейкмену мозгов, хитрости и, скажем, навыков, чтобы сделать то, в чем его обвиняют? Забудем о мотиве, возможности и прочей полицейской чепухе. Он способен на это?

Кивая в подтверждение каких-то своих мыслей, Лукас помолчал.

— Он не глуп, и он отличный механик. Начнем с конца. Да, он сумел бы повредить оборудование так, чтобы это обнаружилось лишь в последний момент. Убийство Латтерли… — Лукас сунул руки в карманы, перевел взгляд на горы. — Я мог бы допустить, что Лео набросился на сукина сына, узнав, что тот спутался с его дочерью. Я мог бы допустить, что Лео избил его до крови, тем более что Айрин — его прихожанка. Представить, что Лео всадил в него пулю, труднее, но можно.

— Да, можно, — вздохнул Лукас. — Но он ли устроил пальбу на базе? Вряд ли. Лео бы не промахнулся. Я долго об этом думал… с тех пор, как Роуан попала в прицел его винтовки. Долли? Они кидались друг на друга, как ротвейлеры, дерущиеся за кость. Лео вспыльчив, все знают, и все знают, что он очень стыдился дочери и был в ней разочарован.

— Но? — подсказал Галл.

— Но я думаю, что он мог убить ее только нечаянно. Я не знаю, пытаюсь ли я подсознательно защитить его, но так я это вижу. Сказать короче, он мог бы совершить все это в запале. Он быстро вспыхивает, жарко горит, но так же быстро и выгорает.

— Вы действительно много об этом думали.

— Речь идет о Роуан…

— Вот именно вспыльчивость, несдержанность. — Галл подумал, что его мысли в точности совпадают с мыслями Лукаса. — Убийство Латтерли и возня с оборудованием были хладнокровными и заранее спланированными.

— По-твоему, что-то или все — дело рук кого-то из тех, кто работает на базе. Может быть, даже кого-то из пожарных.

Галл подумал о мужчинах и женщинах, с которыми бок о бок тренировался и воевал с огнем.

— Мне не хочется об этом думать.

— Мне тоже. Но когда ММ рассказал о саботаже, я спросил себя о том же… после того, как немного остыл. Мы с Майклом старались обходить эту тему, но, думаю, его мучают те же вопросы.

— Вы кого-то подозреваете?

— Я работал с некоторыми из этих людей. Мы с тобой прекрасно понимаем, что наша работа — это не просиживание штанов в одном и том же кабинете или встречи у кулера. Я не могу представить любого из наших убийцей или вредителем и не знаю, потому ли, кем мы были — и сейчас есть — друг для друга, или потому, что это истинная правда.

Лукас умолк, пристально вгляделся в лицо Галла.

— Ты не сказал Роуан, в каком направлении думаешь?

— Сказал.

Губы Лукаса изогнулись в одобрительной, хитроватой улыбке.