Список жертв - Гарвуд Джулия

— Все было прекрасно. — Она нежно взяла в ладони его лицо, почувствовала, как сжаты челюсти. — Как никогда прежде.

Он поцеловал ее. Вообще-то это должен был быть прощальный поцелуй. Но как только ее губы ответили, все изменилось. Бьюкенен с удивлением понял, что хочет еще. Какая невероятная женщина — он готов ласкать ее вечно.

— Алек? — Она прижалась крепче. Должно быть, ее тело тоже отвечает ему.

— Проедемся еще раз? — хрипло спросил он.

— Проедемся? Еще раз? — Глаза Риган расширились. — Это что, такой сленг для секса? — Она даже не могла решить — смеяться или сердиться.

— А, разговор в постели? — Он хмыкнул. — Это я умею.

— Докажи.

Алек никак не мог сосредоточиться: губы ее изгибались так вызывающе-соблазнительно, на щеках появились ямочки. Он взглянул в потемневшие глаза, и его словно ударило изнутри. Осознание случившегося навалилось; и от этого перехватило дыхание. Для нее — такой красивой, такой совершенной — их близость тоже значила много; он прочел это в напряженном взгляде, в трепете ресниц. И его мужское эго вознеслось на небывалую высоту: он, Алек Бьюкенен, небезразличен ей.

Риган, не догадываясь, какую бурю вызвала в душе Алека, слегка толкнула его и промурлыкала:

— Ну, я жду.

— Раз ты просишь… — Он усмехнулся и очень детально описал, как именно он собирается заняться с ней любовью и чего ждет от нее.

К концу инструкции щеки Риган пылали.

— Боже, с какими женщинами ты имел дело, если тебя привлекают подобные кульбиты? — Она хотела, чтобы голос звучал с осуждением, но смех неудержимо рвался наружу.

— Циркачки там, гимнастки. А что? — Алек невозмутимо вздернул брови.

Меж тем руки его уже начали ласкать ее тело, и Риган, чувствуя, как перехватывает дыхание, пробормотала:

— Алек, что ты делаешь?

— Это называется многофункциональная деятельность. Я говорю и действую руками одновременно. — Он поцеловал ложбинку меж ее грудей и добавил: — Можно попробовать нечто совсем новое… — Потом заглянул в ее глаза и без улыбки добавил: — Но к чему, если все так хорошо, что лучше просто не бывает?

Глава 36

Алек отказался остаться на ночь. Риган пыталась уговорить его, но он был непоколебим в своем стремлении защитить ее доброе имя. Риган такие мелочи странным образом совершенно не волновали. Она накинула коротенький халат голубого шелка и теперь сидела на кровати и наблюдала, как Алек одевается.

Через некоторое время он спохватился, что возится неоправданно долго и, вместо того чтобы интересоваться пуговицами на рубашке, смотрит на ее ноги. Алек скрипнул зубами и ушел в гостиную.

— Куда я подевал свой телефон?

— Он в кармане смокинга. — Риган последовала за ним. Пока он надевал кобуру и пристегивал пистолет, она застегивала пуговицы на его рубашке. Потом встала на цыпочки и поцеловала его подбородок. — Останься.

— Нет.

Это прозвучало бы резко, если бы в это время Алек не целовал ее.

— Ты не хочешь?

— Хочу… Но при данных обстоятельствах это невозможно. Сложилось бы все по-другому — тебе не удалось бы меня выгнать даже палкой.

Руки его, двигаясь помимо воли, скользнули под халатик. Боже, Боже, как же она хороша, нет сил оторваться…

— Весь город следит за тобой, и я не хочу, чтобы люди сплетничали…

— Весь город? Да будет тебе…

— Полиция, служба безопасности отеля, персонал отеля и твои братья. Ты не забыла, что у твоих дверей стоит полицейский? Я не хочу, чтобы кто-то болтал или косо смотрел на тебя.

Риган слушала и не слушала, целуя его шею, и язык ее щекотал ключицы.

— Перестань.

Он крепко взял Риган за плечи с твердым намерением отодвинуть, но вместо этого прижал ее к себе и уткнулся носом в ее макушку.

— Неужели только меня заботит твоя репутация? — спросил он.

— Похоже, так и есть, — легко отозвалась Риган.

— Вот это мило!

Он взял ее за подбородок и поцеловал. То, что должно было стать легким прощальным поцелуем, переросло в нечто большее. Она была такая сладкая и горячая и так искренне отзывалась на его страсть…

Удивительно, он опять чувствовал себя готовым к сексу. Ни одна женщина не заводила его так сильно. Где-то в ее горле родился стон: низкий вибрирующий звук, и Алек отшатнулся, боясь лишиться остатков разума и самообладания. Куда делись его редкостные способности к самоконтролю? Он слишком привязался к этой девушке, нарушив все свои правила и требования здравого смысла. Но все решено: он уезжает, и это не начало, а конец.