Я, опять я и еще раз я - Робертс Нора

— Правительство не станет поднимать шум. Ученицы будут допрошены, а потом…

«Вот именно, — подумала Ева. — Что будет потом?» Это потом больше всего ее тревожило.

— Боюсь, что без шума не получится, сэр. У меня были многочисленные контакты с Надин Ферст. Она просит подтвердить или опровергнуть различные аспекты расследования, включая причастность школы, связь между убийствами Айконов и Эвелин Сэмюэлс. До сих пор я отказывалась, давала ей стандартные отговорки насчет неразглашения материалов следствия, но она глубоко копает.

Уитни пристально смотрел на Еву.

— Что ей известно?

— Сэр, она уже многое узнала о школе, насколько я могу судить. Получила доступ к личным делам учениц. Она все сопоставляет. Ранее она провела обширное исследование по Уилфриду Айкону-старшему. Уже тогда она связала его с Джонасом Уилсоном и Эммой Сэмюэлс. Честно говоря, сэр, она сделала это раньше, чем я. У нее есть возможности. И она уже вцепилась зубами в это дело.

Он сложил пальцы «домиком», в раздумье оперся о них подбородком.

— Мы знаем, что дозированные утечки информации в СМИ способствуют расследованию, укрепляют связи с общественностью и вообще вознаграждаются.

— Да, сэр. Но Синий код категорически запрещает подобные утечки.

— Да, запрещает. И если кто-либо из сотрудников данного департамента по каким-либо причинам нарушит этот запрет, мне остается лишь надеяться, что этот сотрудник достаточно умен, чтобы прикрыть свою задницу.

— Не могу знать, сэр.

— Да, вам лучше не знать. Я заметил, лейтенант, что вы решили не отменять отпуск детектива Пибоди.

— Нет, сэр, я его не отменила. Как и капитан Фини решил не отменять отпуск для детектива Макнаба. Авриль Айкон под домашним арестом. След Дины Флавии мы пока не нашли. Школа Брукхоллоу под охраной, а это расследование скоро будет передано в федеральную юрисдикцию, но практически это может произойти не раньше понедельника. Со всем, что можно предпринять в указанном промежутке, я могу справиться сама. Мне показалось ненужным и несправедливым отменять отпуск Пибоди. — Ева выждала минуту, но он так и не заговорил. — Хотите, чтобы я отозвала ее и Макнаба из отпуска, майор?

— Нет. Вы правильно заметили: правительство практически уже не функционирует и до понедельника ничего не предпримет. После обеда мы в управлении переходим на минимальное количество дежурного персонала. Вы определились с исполнителями убийств в рамках своего расследования, с методом и мотивом. Прокурор решил не предъявлять обвинений одному из этих исполнителей. Вероятно, аналогичное решение будет принято в случае задержания Дины Флавии. По сути, лейтенант, ваше дело закрыто.

— Да, сэр.

— Предлагаю вам вернуться домой и насладиться праздником.

— Спасибо, сэр.

— Даллас, — окликнул он ее уже у двери. — Если бы тебе предложили угадать с трех раз, абсолютно без протокола, просто высказать ни к чему не обязывающую догадку: когда, по-твоему, Надин Ферст собирается взорвать свою бомбу?

— Ну, если бы мне пришлось гадать, сэр, абсолютно без протокола, я бы сказала, Канал 75 предложит своим зрителям нечто погорячее, чем парад в честь Дня благодарения.

— Я так и думал. Можешь идти.

19

Улицы в эти часы напоминали удава, переваривающего пищу. Жители Нью-Йорка, рано отпущенные с работы в предпраздничный день, с боем прокладывали себе дорогу домой, где им, очевидно, предстояло вознести молитву за то, что завтра не придется с боем прокладывать себе дорогу на работу. Улицы кишели любопытными туристами, приехавшими в город посмотреть парад, тогда как, по мнению Евы, им должно было хватить ума сидеть дома и смотреть его по телевизору, не путаясь под ногами у горожан.

Если у кого и был праздник, так это у воров-карманников. Правда, они-то как раз работали, но их заработки возросли вчетверо.

Туристические автобусы тоже работали с усиленной нагрузкой. Переливаясь световой рекламой, оглушительно изрыгая через усилители названия достопримечательностей, они тащились по улицам и мешали проехать людям, которые здесь жили и имели право попасть домой, чтобы готовиться к празднику.

Вспыхивающие рекламные щиты зазывали подлежащих освидетельствованию безумцев на распродажу в адские лабиринты городских магазинов и пригородных торговых центров в первый день после праздника, то есть еще до того, как они переварят свой праздничный ужин.