Сюрприз для Айседоры - Робертс Нора

– Я стою перед тобой, можно сказать, в одном кружевном поясе, а ты велишь мне надеть халат?

– Совершенно верно.

– Ты действительно привык ко мне.

Глава 25

Ровно в половине восьмого Дора вышла из отеля и села в белый «Мерседес». На сиденье лежала белая роза, из динамиков лилась соната Бетховена. Рядом с охлаждающейся в ведерке бутылкой шампанского стояла хрустальная вазочка с белугой.

Поглаживая щеку розовым бутоном, Дора посмотрела вверх, на окно, откуда должен был наблюдать за нею Джед, затем оглянулась назад и заметила мужчину в сером костюме, скользнувшего в темный седан. Следом за «Мерседесом» седан влился в поток транспорта.

Дора закрыла глаза, скинула туфли, опустила босые ноги на роскошный плюшевый ковер и отбросила все мысли о Джеде.

В следующие несколько часов никто не сможет помочь ей.

Вооруженная бокалом шампанского и тостом с черной икрой, Дора наслаждалась поездкой в горы. При других обстоятельствах она, возможно, заговорила бы с шофером, но сейчас, погрузившись в молчание, готовилась ко второму акту.

Познакомившись с офисом Финли, она была готова к роскоши его дома, но действительность превзошла все ее ожидания.

Подъездная аллея змеей вилась вверх. Здание, словно поддразнивая, то появлялось на мгновение, то вновь исчезало и наконец ослепительно засверкало в последних лучах заходящего солнца – отличная мизансцена.

Дора взяла розу с собой.

Не успела она сполна восхититься медным дверным молотком в форме дельфина, как горничная открыла дверь.

– Мисс Конрой. Мистер Финли просит вас подождать в гостиной.

Через роскошный вестибюль горничная провела Дору в гостиную, предложила бокал вина и тихо вышла.

Доре показалось, что она попала в музей, созданный только для нее. Все экспонаты были необыкновенными. Оставалось лишь таращиться на них, затаив дыхание.

Она увидела свое отражение в роскошном георгианском зеркале, благоговейно провела кончиками пальцев по спинке кресла того же периода, восхищенно уставилась на японского фарфорового тигра, безусловно, работы самого Какиэмона, выдающегося японского мастера XVII века.

Финли застал ее, завороженную коллекцией нэцкэ.

– Я вижу, вы наслаждаетесь моими игрушками.

– О, да. Я чувствую себя Алисой в самом прекрасном уголке страны чудес.

Финли рассмеялся и налил себе бокал вина.

– Я был уверен, что получу удовольствие, показывая вам свою коллекцию. Боюсь, я слишком много времени провожу наедине с ней.

– Теперь я точно знаю, что не зря прилетела в Лос-Анджелес, мистер Финли.

– Тогда я счастлив. – Он подошел к Доре и легко обнял ее за талию. В его жесте не было ничего двусмысленного, тогда почему по ее спине пробежали мурашки? – Вы разглядывали нэцкэ. – Он открыл шкафчик и намеренно выбрал одно из двух последних приобретений. – Не все могут оценить юмор и сексуальность наряду с художественностью этого образца.

Тихо посмеиваясь, Дора положила на ладонь обнаженную парочку.

– Но они кажутся такими самодовольными, навечно застигнутыми в момент предвкушения. Трудно вообразить мужественного самурая с чем-то подобным на поясе.

Финли только улыбнулся.

– Однако мне нравится думать, что какой-то высокопоставленный военачальник не расставался с этой нэцкэ ни в постели, ни в пылу сражения. – Он убрал фигурку в шкафчик. – Экскурсия перед ужином?

Дора взяла его под руку:

– Да, пожалуйста.

Финли оказался эрудированным и приятным собеседником, он вел себя безупречно, но почему-то ей становилось все более не по себе, почему-то казалось, что он ловко и изысканно оскорбляет ее. И дело не в его алчном восхищении своими сокровищами. Это она понимала всегда, но к концу часовой экскурсии она так же поняла, что даже прекрасное и бесценное может пресытить.

– А вот брошь, о которой я упоминал. – Восхищенный возможностью показать ей все украденные сокровища, Финли протянул сапфировую брошь. – Конечно, и сам камень великолепен, но взгляните на эту оправу и прибавьте историю и интригу.

– Она прекрасна.

Словно синий глаз подмигнул ей с изысканной золотой филиграни и сверкающих бриллиантов, прекрасный и трагический. Да, трагический, поняла Дора, потому что никогда больше он не будет украшать женское платье, никогда не будет отражать восхищенную женскую улыбку.

Может, разница между Финли и ею самой именно в этом? Она передавала свои сокровища людям, давала им новую жизнь. Финли надежно запирал свои.