Правдивая ложь - Робертс Нора

– Или кто-то забрал ключи Евы после того, как убил ее, – сказал Пол с лестницы.

Линкольн поднял глаза, почти полностью скрыв раздражение непрошеным вмешательством.

– Мы могли бы избрать подобную линию защиты, но, поскольку обстоятельства указывают на преступление, совершенное в приступе гнева, будет трудно убедить судью, что кто-то был с Евой в доме, убил ее и сохранил достаточно хладнокровия, чтобы забрать ключ и запереть за собой дом.

– Но ведь именно в этом состоит ваша задача? – Пол прошел к бару. Его пальцы метнулись к виски, вернулись и остановились на содовой. Он с трудом сдерживал гнев, и не стоило подпитывать его алкоголем.

– Моя задача – предоставить Джулии наилучшую защиту.

– Тогда, Линкольн, я очень сожалею, что не могу облегчить твою задачу. Я отперла дверь своим ключом. Он поджал губы и просмотрел свои заметки.

– Ты не упомянула, касалась ли орудия убийства – кочерги.

– Потому что я не знаю, касалась или нет. – Джулия вдруг почувствовала себя совершенно измученной. – Очевидно, касалась, иначе на ней не было бы моих отпечатков.

– Твои отпечатки могли остаться на кочерге, если ты разводила огонь в камине.

– Не разводила. Ночи были теплыми.

– Орудие убийства было найдено в нескольких футах от тела. – Линкольн достал из «дипломата» папку. – Ты готова просмотреть фотографии?

Джулия поняла, что он имеет в виду, но не знала, как ответить. Собравшись с духом, она протянула руку.

Ева лежала на ковре. Ее лицо было необыкновенно прекрасно. И кровь.

– В этом ракурсе, – словно издалека донесся до нее голос Линкольна, – ты видишь, где лежит кочерга. – Линкольн наклонился и ткнул пальцем в фотографию. – Как будто кто-то швырнул ее туда или уронил, пятясь от тела.

– Я нашла ее там, – прошептала Джулия. – Я подошла к ней. Взяла за руку. Кажется, я звала ее по имени. И я знала, что она мертва. Потом я встала, споткнулась. Схватила кочергу… кажется, на ней была кровь. И на моих руках. Поэтому я ее отбросила. Я должна была что-то сделать. Кому-нибудь позвонить. – Она отложила фотографию и неуверенно поднялась. – Прости, я должна пожелать Брэндону спокойной ночи.

Как только она взбежала по лестнице, Пол набросился на Линкольна:

– Обязательно так мучить ее?

– Да. Боюсь, что да. И будет еще хуже. – Линкольн ловко перевернул страницу блокнота. – Государственный обвинитель – очень толковый, очень решительный человек. И как все, занимающие выборные должности, честолюбив и прекрасно понимает ценность громкого процесса. Мы должны представить правдоподобное объяснение всех имеющихся у него улик. Мы также должны посеять обоснованные сомнения в головах не только судьи, но и присяжных – если дойдет до суда – и широкой публики. Теперь о вас. Как я понимаю, у вас с Джулией интимные отношения…

– Понимаете? – Мрачно улыбаясь, Пол опустился на подлокотник дивана. – Послушайте, адвокат, Джулия и Брэндон теперь мои, и я с огромным удовольствием переломал бы вам кости за то, что вы сделали с ней. Но если вы так хороши, как я слышал, если вы – ее лучший шанс выкарабкаться, тогда я сделаю все, что вы попросите.

– В таком случае я предлагаю начать с того, чтобы забыть о том, что случилось между Джулией и мной более десяти лет назад.

– Кроме этого, – сказал Пол и снова улыбнулся. – Попробуйте еще раз.

Линкольну случалось видеть более приятные улыбки на лицах приговоренных преступников.

– Ваши чувства ко мне только причинят боль Джулии.

– Нет. Ничто больше не причинит ей боль. Включая вас. Если бы я думал иначе, вы не вошли бы в эту дверь. – Не сводя глаз с Линкольна, Пол вытащил сигару. – Мне уже приходилось работать с подонками.

– Пол. Это не поможет, – тихо сказала спустившаяся в гостиную Джулия.

– Прояснение ситуации всегда помогает, – возразил Пол. – Хэтуэй знает, что – при всем моем отвращении – он получит мое полное содействие.

– Я приехал сюда, чтобы оказать помощь, а не предстать перед судом за ошибку, совершенную более десяти лет назад.

Только теперь Джулия не сдержалась:

– Осторожнее, Линкольн. Эта ошибка сейчас спит наверху. Я принимаю твою помощь не только ради себя, но и ради него. У него никогда не было отца. Я не могу вынести даже мысли о том, что он потеряет и меня.

Очень слабый румянец, поднявшийся от узла галстука к щекам Линкольна, показал, что слова Джулии попали в цель.

– Если мы все сможем отвлечься от своих личных чувств, у нас будет гораздо больше шансов на то, чтобы этого не случилось. – Удовлетворенный тем, что щекотливая тема закрыта, Линкольн двинулся дальше: