Маленькая частная война - Робертс Нора

— Чужие на подходе! — крикнул снизу ее сообщник. — Отбой!

— Черта с два! Она у меня в руках. — Усмешка превратилась в оскал. — Я давно этого ждала. Вставай, сука!

Ева вытащила из-за пояса нож и, превозмогая боль, поднялась на ноги.

— Лейтенант Сука. Я сломала твой гребаный нос, Джилли.

— Вот сейчас ты за это заплатишь! Айзенберри бросилась на нее, размахивая ножом, крутанулась и нанесла страшный удар снизу вверх. Нож прошел на волосок от лица Евы, снова дернулся вниз, чиркнул по груди, взрезав ткань, но наткнулся на броню.

— Бронежилет? — Айзенберри отпрыгнула назад и согнула широко расставленные ноги в коленях. — Так и знала, что ты неженка!

Ева сделала ложный выпад, кольнула ножом, а потом врезала кулаком прямо в ухмылку Айзенберри.

— Кто бы говорил!

Айзенберри в ярости потянулась за бластером. Ева приготовилась к прыжку — и тут вспыхнул свет, слепя их обеих.

Рорк молнией ворвался в парадную дверь, выстрелил и метнулся влево за секунду до ответного выстрела и за две секунды до того, как Соммерсет включил свет. Он успел заметить мужчину, который заскочил в одну из дверей, на ходу сдирая с себя очки ночного видения. Сверху до Рорка доносился шум борьбы. Значит, она жива, она дерется. Холодный страх, сжимавший его сердце, немного отпустил. На всякий случай он выпустил еще один заряд в противоположном направлении и метнулся вправо — туда, где скрылся мужчина.

— Позаботься о Еве! — на бегу крикнул он Соммерсету.

Теперь свет горел ярко. Рорк прислушался, ловя каждый звук. До него донесся вой сирен, но откуда-то издалека. Ничего, скоро они будут здесь. Рорк знал, что лучше их дождаться, но ничего не мог с собой поделать. Его сердце превратилось в средоточие холодной ярости, жаждавшей выхода. Жаждавшей драки и крови.

Поводя оружием из стороны в сторону, он начал заворачивать за угол, когда до него донесся жуткий вопль и стук падающих, кувыркающихся тел. На миг он отвлекся — и в этот самый миг лазерный заряд пронзил его плечо обжигающей болью. В нос ему ударил запах крови и паленого мяса. Он перехватил оружие левой рукой и выпустил несколько зарядов, ловко уклоняясь от ответных выстрелов.

В следующее мгновение взорвалось стекло и брызнуло осколками во все стороны. Рорк увидел, как его противника отшвырнуло назад, и бросился на него, как разъяренный пес.

Ева лежала у подножия черной лестницы в гостиной Инги. Ее тело подрагивало от боли, руки сделались липкими от крови. Она мертвой хваткой сжимала в руке нож, словно ее пальцы были приварены к рукоятке. Под ней лежала Айзенберри. Их лица были так близко друг от друга, что Ева видела, как угасает жизнь в ее глазах.

До нее доносился детский плач из-под дивана, но это было как во сне. Кровь, смерть, горячий нож в ее руке…

Она услышала шаги на ступеньках и усилием воли заставила себя скатиться с Айзенберри. Руку, плечо пронзила такая боль, что перед глазами у нее поплыл туман. Ей снова показалось, что она, маленькая, находится в холодной комнате, освещаемой вспышками красного света через окно, и молит о пощаде.

— Лейтенант! — Соммерсет склонился над ней, она узнала его лицо. — Позвольте мне вас осмотреть. Куда вас ранило?

— Не трогай меня! — Она подняла нож и показала ему лезвие. — Не трогай меня…

Ева видела девочку, съежившуюся под диваном. Ее личико было белым. До того белым, что брызги крови, долетевшие до нее и попавшие на лицо, казались ярко-красными веснушками. Ева видела глаза, остекленевшие от шока. Почему-то они показались ей ее собственными глазами.

Она поднялась на ноги и, шатаясь, вошла в кухню.

Он был жив. Тоже в крови, но жив. Что ж, без крови не обойтись, кровь есть всегда. Но Рорк был жив, он стоял на ногах, он повернулся к ней лицом!

Ева покачала головой и рухнула на колени: ноги не держали ее, голова кружилась. Последние насколько шагов до того места, где лежал Киркендолл, она преодолела ползком.

Тоже в крови. Но не мертв. Пока нет. Пока еще нет.

Ева занесла нож… Господи, что у нее с рукой? Сломана? Кажется, она не слышала хруста. Боль есть, но похожая на воспоминание. Если она воткнет в него нож — один раз, другой, третий… — чувствуя , как лезвие входит в плоть, может быть, тогда боль уйдет?..

Она смотрела, как кровь капает с ее пальцев, и сознавала, что может это сделать. Может быть, тогда все кончится.

Убийца детей, насильник слабых. Почему считается, что достаточно запереть его в камеру? Нет, мало ему камеры, мало!