Я так хочу! - Коллинз Джеки

— О'кей, о'кей, — пробормотал он. — Дело в том, что…

Я, похоже, люблю тебя.

Лара чуть не задохнулась от неожиданности и восторга.

— Ты, похоже, любишь меня? — повторила она, еще не веря, что он все-таки сказал это.

— Вроде как… — Джоуи нахмурился. — Возможно, это звучит глупо, — добавил он почти сердито, — но…

— Ничего не глупо! — прошептала она, поднимая руку, чтобы коснуться его лица.

— Нет?

— Нет.

— Интересно, почему?

— Потому что… Потому что я тоже тебя люблю. — Лара замолчала, потом добавила решительно:

— Если уж быть до конца откровенной, то я полюбила тебя с первого взгляда. С того самого момента, когда мы встретились в первый раз.

Джоуи широко улыбнулся.

— А ты, часом, не врешь? — спросил он.

— Джоуи! — воскликнула Лара. — Это должен быть серьезный, даже романтический момент, а ты…

— Романтический? Сейчас будет тебе романтика… — Он спустил ночную рубашку с плеч Лары и принялся играть ее грудями до тех пор, пока она не застонала от удовольствия.

Одно прикосновение — и она как спелый плод готова была упасть в его протянутые ладони.

Никки была совершенно права — именно секс заставил их сблизиться, но теперь в их отношениях были и нежность, и любовь, и трогательная забота друг о друге.

Они занимались любовью в традиционном положении, занимались медленно, не торопясь. Когда сияющая вершина осталась позади, Лара с наслаждением потянулась и пробормотала:

— Гм-м… это было получше, чем любая марихуана!

— Что ты знаешь о марихуане? — шутливо спросил он и легонько шлепнул ее по голому животу.

— А ты думаешь, я такая пай-девочка, которая ничего не знает, да? — ответила Лара полушутя-полусерьезно. — Так вот, было время, когда я была… настоящей сорвиголовой.

— Да? — Джоуи насмешливо улыбнулся. — Небось выкурила тайком от мамочки одну сигаретку? Это ты называешь быть сорвиголовой?

— Джоуи, — тихо ответила Лара. — Ты меня совсем не знаешь.

— У тебя есть какие-нибудь секреты?

— Не исключено, — с таинственной улыбкой сообщила Лара, и Джоуи усмехнулся.

— Если ты откроешь мне свою тайну, то я, возможно, расскажу тебе кое-что интересненькое про себя.

Лара снова улыбнулась. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой.

— Я расскажу тебе все, что ты захочешь…

Но ни он, ни она еще не были готовы поделиться друг с другом своими самыми сокровенными тайнами. Пока не готовы…

Никки приехала на площадку для натурной съемки к первому завтраку. Мик сидел за складным столиком возле доставочного пикапа и работал на портативном компьютере, время от времени отправляя в рот кусок жареного бекона со стоявшей перед ним тарелки. Никки хотя и считала Мика в определенном смысле ничтожеством и дегенератом, однако не могла не восхищаться им профессионально: в любое время Мик был готов отвечать на вопросы и решать проблемы, имеющие отношение к съемкам.

Было видно, что работе над фильмом он отдается самозабвенно, без остатка, и его пример не мог не действовать и на других.

И Никки, и Мик прекрасно знали, что сегодняшний день будет одним из самых трудных. Еще вчера Никки послала Ларе букет цветов и записку со словами одобрения и поддержки, и все же сердце у нее было не на месте. До сих пор Лара работала просто прекрасно, но всем было ясно, что главное испытание ждет ее именно сегодня.

Никки не получала никаких известий о Ричарде с тех самых пор, когда она выгнала его. Впрочем, о своем решении она не жалела. Между ними что-то умерло, и умерло, как видно, уже давно, раз Ричард вернулся к своим прежним привычкам, и их расставание явилось лишь завершающим актом бездарной пьески под названием «Супружеская жизнь мистера и миссис Барри».

К сожалению, Никки поняла, что дело идет к этому, только после того, как занавес опустился. Она почти не тосковала по нему и даже не желала, чтобы все стало как прежде — процесс отторжения между ней и Ричардом был взаимным. И в глубине души Никки подозревала, что Лара каким-то образом к этому причастна. Во всяком случае, увлечение Ричарда делами своей бывшей жены вряд ли можно было считать чем-то естественным; несмотря на развод, он продолжал питать к Ларе нездоровую привязанность, и тот факт, что у нее появился любовник, вне всякого сомнения вызвал в нем жгучую ревность. Стараясь победить ее в себе, Ричард и обратился за утешениями к другой женщине.

И это было вполне в его характере: одни топят свои беды в вине, другие тянутся к наркотикам, Ричард же решил отвлечься, заведя роман на стороне.