Сюрприз заказывали? - Быстрова Ирина

Если бы Яна знала, что.

— Нету, — сообщила вернувшаяся дочь.

— Чего? — спросила Яна.

— Сумки. Хаки. Большой.

— Сумки? — переспросила свекровь.

— Да, — устало проговорила Яна.

— О-о, нет! — застонала свекровь.

Яна молчала.

— Что делать? Что делать? — выдохнула Ольга Дмитриевна. И бросила трубку.

Что делать? Да ничего. Командировка, не иначе. На этой его новой загадочной работе. Яна наклонилась, взяла таблетку, сунула ее рот. Запила водой. И, аккуратно обойдя дочь, застывшую в дверях спальни, пошла чистить зубы.

* * *

«Никто не поверит, что мама понятия не имеет, что из вещей папы на месте, а чего нет», — думала Аня, получасом позже укладываясь в постель с книжкой в руках.

У них была странная семья. Теперь она об этом знала. А раньше… раньше она считала, что у нее все как у других.

Прозрение пришло после Катькиного дня рождения. С Катькой они подружились три года назад. На свой день рождения Катька говорит: давай махнем к нам на дачу, отметим день рождения там. Конец июня, жара — на даче должно быть клево. Аня согласилась. Решила, что Катька позовет всю их компанию.

Компания была в полном составе, но кроме того, там еще были Катькины предки! Какой-то нонсенс! Да, еще сумасшедший Катькин дядя из Москвы, который явился поздравить любимую племянницу. Аня когда увидела все это безобразие, искренне взгрустнула.

Но — деваться некуда, из-за праздничного стола не сбежишь, а там уж и вечер наступил, тащиться же в город на ночь глядя совсем не хотелось, и от нечего делать пришлось включиться в общую суматоху.

Так классно Аня никогда до этого не отрывалась! Шашлыки на костре, фейерверки, фанты (позапрошлый век, но так прикольно!), песни под гитару и тамтамы — к полуночи уже никто и не помнил, что дул губу по поводу присутствия предков. И самое главное — Катькины родители. В какой-то момент Аня подумала: «Хочу таких!» И тут же тормознула себя — стоп, стоп!

Ведь ей всегда нравилось то, что происходило у них дома. Она привыкла к этому. Ну, не обнимались, не целовались мама и папа каждую секунду, так ведь и не ругались. Не колотили друг друга, не разъезжались по десять раз на дню, всегда вежливы, всегда предупредительны. Аня думала, так у всех. А в тот вечер у Катьки на даче поняла, что так — только у них, у Вересовых. И еще — что она, пожалуй, была бы не против, если бы в отношениях между родителями проскальзывала хотя бы искорка безбашенности.

Аня сказала об этом Катьке, а та в ответ только пожала плечами, типа, у всех же по-разному, просто твои предки люди сдержанные, а мои отвязные. Аня сначала согласилась, в конце концов, темперамент у всех неодинаковый, но, вернувшись домой, решила изучить предмет поглубже. Лучше бы не начинала.

Маме просто наплевать на папу. И на нее, на Аню. Мама живет в мире, где существует только ее собственная персона. Она не помнит, когда и какие у Ани занятия, не знает, что творится в Анином гардеробе, не интересуется, что ее дочь ела и чем занималась, не вглядывается в лица Аниных друзей и не запоминает их имена. Это папино дело, считает она.

А папа… папу Аня поначалу (это в смысле, когда у Ани открылись глаза) жалела, потом стала на него злиться: ну и чего он такой размазня? Бросил бы ее, что ли? Мужчина он или нет? Есть у него самолюбие или как? Аня все время ждала, что он вот-вот уйдет. Это было бы логично.

И вот он ушел. Она в этом не сомневалась.

Аня судорожно вздохнула, прижала книжку к груди и почувствовала, как громадная слезища покатилась по левой щеке. Нет! Она против! Он должен вернуться. Обязан. И пусть у них все не как у людей. Но это их мир. Мир, в котором она привыкла жить. И в этом мире у нее всегда было двое родителей.

Глава 7

«Проклятая баба! — подумала Яна. Она лежала на спине, морща лоб и повторяя про себя в полусне: — Проклятая баба, проклятая баба!» Что за баба-то? Яна открыла глаза и уставилась на потолок. Баба, к которой ушел муж.

При чем тут баба? Яна потянулась, прогоняя остатки сна. Бросила взгляд на будильник. Без четверти семь. Можно еще полежать. И поразмышлять. О бабе. К которой ушел муж.

Да ну! Ерунда! Яна тихонько рассмеялась. Баба исключалась. Димке бабы без надобности. Командировка — вот и вся загадка.

Надо вставать. Работу еще никто не отменял. А сегодня тем более следует быть в форме. Яна вскочила, быстро заправила постель и пошла делать гимнастику, потом полетела в ванную. Душ контрастный, чтобы войти в нужное состояние. Потом мыть голову. Потом наложить крем. Без крема уже никуда. Лет пятнадцать назад она могла неделями о нем не вспоминать, а сейчас не намажешься — будешь чувствовать себя отвратительно.