Врушечка - Куликова Галина Михайловна

— Но это еще не все, — понизил голос Бибирчиков. Глаза его заблестели. Насте показалось, что сплетничать вообще-то ему очень нравится. — У Валентина Валерьевича есть младшая сестра, любимица семьи, и все такое… Девочка она уже взрослая, два года как замужем. Некоторое время назад она обратилась к старшему брату за помощью — вроде бы как ее муж тяжело заболел и нуждался в дорогостоящем лечении.

— Дайте я догадаюсь, — перебила его Настя. — Вероятно, болезнь оказалась выдумкой?

— Ха! Вот именно. Этого детину выгнали с работы, и он возложил на жену заботу о благосостоянии семьи. Умная же сестренка нашла самый легкий способ выйти из положения. Когда обман открылся, Валентин Валерьевич расстроился… сильно. Теперь, если он только заподозрит, что человек ему врет…

— Что тогда? — У Насти сразу пересохли губы.

— Он впадает в неистовство. Так что советую вам… принять совет Татьяны и быть кристально честной с нашим общим боссом.

Бибирчиков широко улыбнулся, не подозревая, что вонзил Насте в сердце острый нож.

— Ладно, — согласилась та дрогнувшим голосом. — Приняла к сведению. Спасибо за поддержку.

— Всегда пожалуйста, — сказал Бибирчиков. — Вы девушка, судя по всему, активная и горячая…

Непонятно, откуда он это взял, вероятно, был проницателен от природы. Или профессия наложила свой отпечаток. Каждый день иметь дело с людьми — это и есть горнило настоящей жизни.

— Я замужем, — важно ответила Настя. — Так что моя горячность имеет отношение только к работе.

— Понял, не дурак, — улыбнулся Бибирчиков. — Можете не волноваться, у меня тоже есть жена — злая и ревнивая. Она всегда начеку.

Словно в подтверждение его слов зазвонил мобильный телефон. Посмотрев на экран, Бибирчиков воскликнул:

— О! Это она. Я побежал в свой кабинет.

Он действительно почти побежал по коридору, но Настя, глядя ему вслед, даже не улыбнулась. Ей было о чем подумать. Осваиваясь в приемной, она постоянно прокручивала в голове тот свой разговор с Ликой Антоновой, вспоминая, что конкретно ей наговорила. Дом на берегу Рейна… Муж — всемирно известный композитор… Господи, да она рехнулась!

В отчаянии Настя принялась метаться по приемной. За этим занятием ее и застал Матвеев. Он явился счастливый, демонстративно потирая руки.

— Ну, вот, радость моя, мы все сделали. В конференц-зал можно запускать следующую партию подопытных кроликов. Погоди, что это с тобой?

— Ничего, — ответила Настя мрачно.

— Ты кому-нибудь другому рассказывай, — ответил Витька. — Но только не старому другу, который с тобой пуд соли съел.

— Если ты что и ел вместе со мной, то уж точно не соль, а что-то гораздо более калорийное, — ответила Настя и неожиданно для себя выпалила: — Витька, я влипла.

— Ну да?! — почему-то обрадовался Матвеев. — Изменила наконец-то своему Отто?

Настя мгновенно вспылила:

— Почему ты думаешь, что, если женщина влипла — это означает только одно?

— А как еще ты могла влипнуть? — Матвеев похлопал глазами, в которых читалась кристально чистая искренность.

— Когда я возвращалась из отпуска, в аэропорту встретила свою однокурсницу.

— И? — Матвеев настороженно пошевелил усами.

— И наврала ей с три короба. Будто мой муж — всемирно известный композитор Отто фон Швентке. У нас дом на берегу Рейна, мы богаты и безумно счастливы…

— Ну, не так уж много ты сочинила. Твоего мужа действительно зовут Отто фон Швентке.

— Но он всего лишь тезка композитора. И ты прекрасно знаешь, что у нас за брак.

— Я только не понял, — нахмурился Матвеев, — из-за чего ты так расстроилась? Наврала и наврала. Женщины постоянно врут. Хорошо воспитанные мужчины считают это довольно милым.

— Но мой новый босс не выносит лжи, — простонала Настя, ломая руки.

— Эй, полегче, — призвал ее к порядку Матвеев. — Как вообще твой новый босс может узнать, что, будучи в Праге, ты встретила свою однокурсницу и что-то там насочиняла?

— Он сидел рядом в том же самом аэропорту и все слышал. — Настя посмотрела на старого друга глазами больной собаки. — Я еще не знала, что это мой будущий босс, понимаешь? Он был просто незнакомцем. Я на него и внимания не обратила, — соврала она. — И что теперь прикажешь делать?

Матвеев озадаченно почесал нос.

— Ну… А зачем боссу лезть в твою личную жизнь, скажи на милость?