Я, опять я и еще раз я - Робертс Нора

— И он ее принял.

— Да, он ее принял. Более того, он проявил бесконечную доброту и терпение к женщине, у которой не только тело было разрушено, в еще большей степени пострадал ее дух. Мы с Уилфридом много времени провели вместе, стараясь излечить мою подругу, и за это время сами стали друзьями. Его смерть, да еще насильственная… с этим очень трудно примириться. Я понимаю, моя личная связь с убитым может заставить вас отказаться от моих услуг. Я прошу вас этого не делать.

Ева задумалась.

— Вы хоть когда-нибудь пьете кофе?

— Иногда.

Ева запрограммировала кофеварку на две чашки.

— Мне не помешала бы помощь в понимании характера убитого и составлении психологического портрета убийцы. Если вы считаете, что можете работать над этим делом, значит, так тому и быть.

— Спасибо.

— Вы часто встречались с убитым в последние годы?

— В общем-то, нет. — Мира взяла чашку кофе. — Мы встречались два-три раза в год на светских мероприятиях. Званый ужин, коктейли, изредка какая-нибудь медицинская конференция. Он предложил мне возглавить психиатрическое отделение своей клиники и был очень разочарован, пожалуй, даже раздосадован, когда я отказалась. Поэтому мы уже довольно давно не общались на профессиональной почве, но сохранили

дружеские отношения.

— Вы знакомы с его семьей?

— Да. Его сын — еще один блестящий ум и, как мне кажется, идеальный преемник дела отца. А невестка Уилфрида — талантливая художница.

— В последнее время она зарывает свой талант в землю.

— Нет, я так не думаю. У меня есть одна из ее ранних работ. У Уилфрида двое внуков, девяти и шести лет, если не ошибаюсь. Девочка и мальчик. Уилфрид их обожал, при каждой встрече показывал мне новые их фотографии. Он вообще очень любил детей. При здешней Клинике восстановительной и пластической хирургии имеется педиатрическое отделение — одно из лучших в мире, как мне кажется.

— У него были враги?

Мира откинулась на спинку стула. Ева отметила, что вид у нее усталый. Одних горе подстегивает, других лишает сил.

— Многие ему завидовали — его таланту, его масштабному видению. Другие с самого начала относились к нему предвзято, ставили под сомнение его достижения и даже само направление его исканий. Но я уверена: в медицинском сообществе нет никого, кто мог бы желать его смерти. В светских кругах тоже таких нет.

— Ладно. Мне может понадобиться помощь в чтении его записей. Я ведь не сильна в медицинских терминах.

— Буду рада уделить вам сколько угодно времени, Это, конечно, не моя область, но я могу помочь вам при чтении его файлов.

— Убийство выглядит профессионально. Похоже на заказ.

— Заказ? — Мира отставила нетронутую чашку кофе. — Но это невозможно. Это просто нелепо.

— Не так уж и нелепо. Врачи, которые строят медицинские империи, причем финансово прибыльные империи, накапливают не только деньги, но и влияние, а там уже и до политики рукой подать. Кто-то решил изъять его из оборота, такая версия не исключена. Подозреваемая воспользовалась фальшивым удостоверением личности, указала вымышленный адрес в Испании. Это может что-то значить?

— Испания… — Мира провела рукой по волосам, по лицу. — Нет, что-то ничего не приходит в голову.

— Под тридцать, внешность сногсшибательная. — Ева порылась в портфеле и протянула Мире копию фотографии. — Прошла через охрану, сканирование и все дела, глазом не моргнув. Воткнула ему в сердце хирургический скальпель, причем подгадала как раз к полудню, когда секретарша уходит на обед. Это дало ей время выйти из здания, что она и сделала, опять-таки глазом не моргнув. Я даже подумала, что это робот, но механика обнаружилась бы при сканировании тела. Суть в том, что она была похожа на робота. Полнейшее хладнокровие и невозмутимость. До, предположительно, во время и, безусловно, после исполнения.

— Она хорошо владеет собой, действует по плану, четко и организованно. Никаких реакций, — кивнула Мира. Включившись в работу, она как будто немного успокоилась. — Возможны социопатические склонности. Единственный точный удар подтверждает, что она прекрасно контролирует себя. Она деловита, сосредоточенна и лишена эмоций.

— Оружия при ней не было, оно, скорее всего, было подброшено. Спрятано в туалетной комнате. Значит, у нее был сообщник среди персонала клиники или кто-то, имевший доступ в клинику. Может, это был не сообщник, а сам заказчик. Они проводят электронную проверку здания каждую неделю, а система уборки буквально стерилизует помещения каждую ночь. Оружие недолго пролежало в тайнике.