Обещание вечности - Ховард Линда

Он не ответил на ее первый вопрос, но Клер не обратила на это внимания. Все равно здесь было слишком шумно для беседы. Постепенно она вернулась к мыслям о сегодняшней ситуации, и стала обдумывать пути выхода из нее с наименьшими потерями для всех. Она, конечно же, не хотела поставить в неловкое положение ни Джефа, ни Хелену, они стали такими же жертвами мелочной мести Вирджинии, как и Клер.

Когда танец закончился, кто-то окликнул Макса по имени. Клер воспользовалась тем, что его отвлекли, для того, чтобы вежливо сказать:

— Спасибо за танец, мистер Бенедикт, — и уйти, в то время как он практически был пойман в ловушку женщиной, которая настойчиво требовала его внимания. Губы Клер изогнулись в насмешливой гримасе. Должно быть, чертовски обременительно для него постоянно видеть женщин, падающих к его ногам. Бедняга, он, вероятно, неимоверно страдает… конечно, когда не пользуется всеми преимуществами этого обожания.

Краем глаза Клер увидела, что Вирджиния внимательно наблюдает за ней, вполголоса беседуя с другой женщиной, которая также уставилась на нее с напряженным любопытством. Сплетни! Клер решила, что настал момент разрядить ситуацию, встретившись с ней лицом к лицу. С высоко поднятой головой и улыбкой на лице она направилась к Джефу и Хелене.

Как раз перед тем, как Клер добралась до них, она увидела, что Джеф напрягся, и тревожное выражение промелькнуло на его лице. Он заметил блеск в ее глазах и вероятно задался вопросом, не собирается ли она устроить скандал с одной из тех безобразных сцен, которые он так хорошо помнил. Усилием воли, Клер удерживала улыбку, словно приклеенную к губам. Очевидно, она сделала ошибку, избегая каких-либо, кроме самых обычных товарищеских, отношений с мужчинами все эти пять лет, прошедших после развода. Мать и сестра думали, что она все еще тоскует по Джефу, и наверняка Джеф разделял это мнение, наряду с Вирджинией и остальными их знакомыми. Клер не знала, что теперь со всем этим делать, кроме как попытаться быть спокойной и вежливой, и продемонстрировать, что в действительности он для нее абсолютно ничего не значит.

— Привет, — сказала она весело, обращаясь главным образом к Хелене. — Думаю, Вирджиния пригласила нас троих, чтобы устроить развлечение, но я не желаю играть в ее игру. Испортим ей забаву?

Хелена быстро сориентировалась и тут же изобразила на лице улыбку.

— Мне бы очень хотелось подпортить ей личико, но, во что бы то ни стало, давайте вести себя как цивилизованные люди.

Поскольку другие гости прогуливались достаточно близко, чтобы расслышать, о чем они говорят, Клер начала веселый рассказ о недавней прогулке за покупками, когда все пошло не так, как надо. Хелена в ответ выступила с собственной историей об опасных столкновениях при посещении магазинов, к тому времени и Джеф оправился достаточно, чтобы внести свой вклад в беседу, справляясь о родителях Клер и семействе ее сестры. Все было настолько благопристойно, что ей хотелось громко рассмеяться, но, в то же время, напряжение сжимало горло. Как долго еще они должны продолжать эту беседу? Гордость, конечно, важна, но стоять здесь и болтать с Хеленой, которая стала еще красивее в своей беременности — это было выше ее сил.

Когда теплая рука легко коснулась ее спины, она подняла голову и бросила удивленный взгляд на Макса Бенедикта, появившегося рядом с ней.

— Прости, мне пришлось задержаться, — извинился он спокойно. — Ты готова уехать, Клер?

Он произнес это таким тоном, как будто у них действительно были какие-то другие планы, а Клер была почти на грани отчаяния, чтобы ухватиться за возможность бегства.

— Да, конечно. Макс, я хочу познакомить тебя с Хеленой и Джефом Хэлси.

Он кивнул супругам, и с учтивой любезностью произнес свое имя, склонив голову к руке Хелены, и пожал руку Джефа. Клер едва не рассмеялась, увидев ошеломленный взгляд привлекательных синих глаз Хелены. Она могла быть счастлива в замужестве и очень гордиться своей беременностью, но это не делало ее невосприимчивой к обаянию Макса Бенедикта!

Макс посмотрел на часы и негромко сказал:

— Мы действительно должны идти, дорогая.

Уйти — это было именно, чего больше всего хотелось Клер. Она с усилием удерживала улыбку на лице, слушая Макса, произносящего вежливые фразы. Затем его рука уверенно и твердо обвила ее талию, и он пошел с ней в спальню, где Клер оставила свою маленькую театральную сумочку. Она выкопала ее из-под беспорядочной груды других сумочек, кружевных шалей, нескольких совсем негламурных плащей и норковых жакетов. Макс стоял в дверном проеме, ожидая ее. Он ничего не говорил, а Клер ничего не могла прочитать по непроницаемому выражению его лица.