Волчица, или дикая Лиза - Мельникова Ирина

Затем она перенесла в него сумку с игрушками, и в последнюю очередь сына, который так и не проснулся. Но, устроив его в укрытии, Лиза успокоилась. Теперь она могла отойти чуть дальше, чтобы разведать обстановку. Она не боялась, что на ребенка могут напасть дикие звери. Осенью они сыты, и вряд ли осмелятся появиться здесь днем, тем более, вокруг все провоняло самым ненавистным для лесных дикарей запахом — огнем и керосином.

Постоянно оглядываясь и прислушиваясь, Лиза миновала открытое пространство, и поднялась в скалки, с которых хорошо просматривались ярко-голубые и красные куски полиэтилена, прикрывавшие их убежище. Впрочем, здесь трудно было заблудиться или уйти в сторону. Рев беснующейся на дне каньона реки должен быть слышен за километр, если не больше. И все же она не решилась заглядывать вглубь тайги, а пошла вдоль берега ущелья, вниз по течению водного потока. Причем делала это почти инстинктивно, потому что в ее сознании прочно закрепилось еще одно, очень важное понятие: даже самая маленькая речка обязательно, куда-нибудь впадает. И чаще всего, в более крупную речку. И чем крупнее река, тем больше вероятность встретить на ее берегах людей.

Вскоре ей преградили путь заросли низкого, искореженного горными ветрами и метелями пихтарника. Она постояла мгновение, думая, стоит ли углубляться в эти на первый взгляд непролазные дебри, но впереди маячила высокая гряда из нагромождения огромных камней, с которой она могла увидеть гораздо больше…

Пихтарник она преодолела быстрее, чем ожидала. Среди деревьев оказалось много заросших мхом прогалин и скрытых ручьев, но она вскоре научилась угадывать их русла по более яркой растительности, и не проваливаться в них. Но главное, впервые за многие годы она поняла, что может передвигаться по лесу без опаски. И не нужно перебегать от одного валуна к другому, пригибаясь и придерживая оружие, чтобы не дай Бог, что-то звякнуло или брякнуло, и выдало бы врагу ее местонахождение.

Удивительное дело, но она забыла и про головную боль и то, что тело ее представляло собой почти сплошной кровоподтек. Несмотря ни на что, они выжили вместе с сыном, у нее были целы руки и ноги, и это было неимоверной удачей, пока необъяснимым с позиций здравого смысла везением. Возможно, это единственный случай на миллион, если представить с какой высоты самолет упал на землю.

По камням было легко передвигаться, перепрыгивай с одного на другой, вот и вся премудрость. И хотя ее кроссовки набухли от влаги, подошвы не скользили на их шершавой, будто наждак поверхности, покрытой вдобавок грубой коркой лишайников. Лишь в двух или трех местах, где Лиза не смогла подтянуться на руках, она воспользовалась ветками карликовых деревьев. Они затягивали свободное пространство между камней густой упругой сетью.

Наконец, она достигла вершины гряды. Чуть ниже ее лежало небольшое, затянутое мхом каменистое плато, упиравшееся противоположным краем в почти отвесную скальную стену подножие огромного гольца со снежной вершиной, сверкавшей, как головка рафинада, под лучами заходящего солнца.

Он казался таким близким, но Лиза знала, что в горах расстояния обманчивы. И чтобы добраться до гольца надо миновать не только плато, но и темно-зеленую поросль тайги, что кокетливым дамским шарфиком разлеглась у его основания. А это километров пять, если не больше.

Но не эта вершина привлекла внимание Лизы. Почти у самых ее ног виднелись страшные проплешины, черные пятна гарей с серыми зольными краями. Они еще исходили мелким дымком. А в воздухе витали еще более страшные запахи горелого металла и сладковатые — трупные.

Лиза застыла на месте. Ей уже приходилось поднимать трупы и фрагменты человеческих тел из-под обломков вертолетов, извлекать их из искореженных взрывом танков и бронетранспортеров. Причем обычно этим занималась масса людей: военные, медики, милиция… Но здесь было другое. Здесь она была одна. А все, что осталось от людей и самолета спеклось с камнями, с угольями сгоревших деревьев в единое целое.

Она сняла с головы шапочку, прорезала ножом отверстия для глаз, и натянула ее на лицо, чтобы хоть как-то защитить себя от страшного смрада. Только теперь она подумала, что катастрофа произошла не сегодня, останки людей начали разлагаться, а это значит, что она сутки, если не больше, провела без сознания. И покачала головой, как такое мог выдержать ребенок, голодный, мокрый? Или он тоже был не в себе какое-то время?

Хватаясь за ветки деревьев, Лиза стала спускаться вниз. Она даже представить себе не могла, что любая женщина на ее месте, тотчас бы свалилась в обморок, или бежала бы опрометью от столь ужасного зрелища. Но Лиза знала, что она должна сделать все, даже невозможное, чтобы спасти останки людей от потравы зверей. Ведь когда-нибудь сюда придут спасатели, и после придется эти останки идентифицировать, чтобы родственники могли похоронить своих близких.

Из-под ее ног порскнули в разные стороны мелкие зверьки, а с камней медленно и с недовольными криками поднялись на крыло неизвестные ей крупные птицы. Кажется, она появилась вовремя и не позволила всласть попировать жадной на мертвечину лесной живности.

Она не стала рыть могилы, просто, если удавалось обнаружить что-то, похожее на человеческие останки, она заваливала их камнями и выкладывала небольшую пирамидку из тех же камней, внутрь которой втыкала ветку. Даже, если она не доживет до того момента, когда здесь появятся люди, они очень быстро определят, что это за знаки. Правда, обломков самолета оказалось совсем немного. Они лежали веером, расширяясь в сторону пропасти. И это еще раз подтвердило ее догадку: основные фрагменты разбившегося самолета покоятся на дне каньона.

Более двух часов, если судить по солнцу, она занималась своим скорбным трудом. Рядом с одним, почти полностью сохранившимся телом, но без головы и ног, она обнаружила мужскую барсетку с толстой пачкой денег и документами на имя полковника Анатолия Шатунова. И от неожиданности села прямо в грязную с радужными разводами лужу. Толик Шатунов? Командир иркутского спецназа ФСБ? Господи! Она с ужасом огляделась по сторонам. Она слишком хорошо знала Анатолия, чтобы поверить в его смерть. Его не зря прозвали «Поплавком» за умение выскакивать из любой ситуации без особых потерь.

И все же документы, если они не подделка, в отличие от людей, не обманывают. Она перебрала бумаги, и застонала, как от мучительной боли. Похоже, с этим самолетом летела вся группа Шатунова. И поэтому все для нее стало на свои места. Кому еще мог доверить Олег свою жену с грудным ребенком? Конечно же, своему другу Анатолию Шатунову, с которым они не один пуд чеченской пыли проглотили, ни одни башмаки стоптали на каменистых тропах мятежной Ичкерии.