Приговоренные к безумию - Робертс Нора

– Люди по-разному реагируют на боль, – ото­звалась Пибоди, упаковывая ноутбук. – Вы, например, притворяетесь, будто ее нет, словно это личное оскорбление, которое можно игнорировать. Я при­бегаю к самовнушению – меня приучили к этому с пеленок, – а если это не помогает, пью лекарства. А мужчины, как правило, начинают хныкать. Боль­ной мужчина всегда впадает в детство. Иногда это сопровождается приступами ярости.

– Интересное наблюдение, Пибоди.

– Все дело в гормонах. Тестостерон.

– Да, знаю. Все три жертвы мужского пола пы­тались заглушить боль, сокрушая всех и все на сво­ем пути. А женщина старалась обойтись традицион­ными методами. Все потерпели неудачу и погибли, но каждый забирался в какую-нибудь нору. Когберн заперся в своей квартире. Может быть, если бы его сосед не начал колотить в дверь, крича и ругаясь, он оставался бы там, пока не умер или не покончил с собой и с болью. – Ева посмотрела на петлю. – Держу пари, это запрограммировано в вирусе. Фицхью заперся в своей квартире и перерезал себе гор­ло. Хэллоуэй – единственный, кто не являлся зара­нее намеченной жертвой, – забрался в кабинет Фини. Если бы мы его не отвлекли, думаю, он бы прикончил сначала Фини, а потом себя.

Пибоди кивнула.

– Когберн и Хэллоуэй в последней стадии бо­лезни контактировали с другими людьми. В против­ном случае…

– В противном случае они бы вели себя, как Мэри Эллен Джордж. Заперлись в квартире, отклю­чили связь, не откликались на звонки в дверь – и в конце концов покончили бы с собой.

– Инстинкт раненого животного, – заметила Пибоди. – Забиться в нору.

– Да, но также свойство человеческой натуры. Думаю, «Искатели Чистоты» рассчитывают именно на это. Им не нужны случайные жертвы; они хотят карать только тех, кого считают виновными, потому что им необходима поддержка общества. И они на­чинают получать ее, несмотря ни на что.

– Они не получат поддержку, Даллас. Никогда не поверю, что большинство людей могут одобрить такое. – Пибоди указала на тело.

– В добрых старых Соединенных Штатах Аме­рики людей казнили по закону всего каких-нибудь двести лет, – напомнила ей Ева. – А незаконные расправы происходили с тех пор, как Каин прикон­чил Авеля. Под внешним лоском мы все еще перво­бытные существа, склонные к насилию. – Она вздохнула, подумав о Рорке. – Отправь ее к медэкспертам, а я поговорю с этим Хиппелом.

Включив свой магнитофон, Ева вышла в сосед­нюю комнату. Там дежурила полицейский Бейкер, а на стуле сидел, опустив голову, молодой черноко­жий мужчина.

По знаку Евы Бейкер вышла.

– Мистер Хиппел?

Мужчина поднял голову. Его шоколадное лицо позеленело.

– Я никогда такого не видел… Это в первый раз…

– Хотите воды, мистер Хиппел?

– Нет… Я не могу пить – у меня внутри все дрожит…

– Мне нужно задать вам несколько вопросов. Я лейтенант Даллас.

– Да, я видел ваше интервью с Надин Ферст. – Он попытался улыбнуться, но дрожащие губы ему не повиновались. – Я стараюсь не пропускать ее передачи.

– Она будет рада это слышать. – Ева опустилась на стул рядом с ним. – Мисс Джордж позвонила вам?

– Да. Я не разговаривал с ней пару недель. Мы расстались. По обоюдному согласию, – быстро до­бавил он. – Не было ни ссоры, ничего такого – просто время пришло… О'кей, может, она была не­много обижена. Мы слегка поспорили, даже кричали друг на друга… – Хиппела душило чувство ви­ны. – Господи, она ведь сделала это не потому, что я ее бросил?

– Когда произошел разрыв, Джей?

– Недели две назад. Конечно, Мэри Эллен была красивая и сексуальная леди, к тому же при деньгах. Но мне двадцать четыре года, а она была гораздо старше. Парню время от времени нужна девушка его возраста, верно? А Мэри Эллен становилась слишком властной. Ни на кого взглянуть не давала, понимаете?

– Да. Вы не заметили в ней какие-нибудь изме­нения, когда видели ее в последний раз?

– Изменения? Нет. Она была такой же, как всегда.

– Не жаловалась на недомогание или головную боль?

– Да нет, Мэри Эллен чувствовала себя пре­красно. Мы пошли в клуб, посмеялись, потом заня­ли отдельную комнату и трахнулись разок. А когда вернулись за выпивкой, она увидела, что я погляды­ваю на девчонок, и разбушевалась. После этого мы и разбежались.

– А сегодня, когда она вам звонила?

– Сегодня она почти не могла говорить, кричала и плакала. Я не понимал, что с ней.

– Что она вам сказала?