Вилла - Робертс Нора

— Попробуй. Отличные фаршированные оливки. — Пилар протянула Тайлеру небольшую тарелку.

Спасибо, — сказал он, отворачиваясь от Софии. — Не знаете, когда начнется то, ради чего нас тут собрали?

— Когда мама будет готова, не раньше. Я сама не пойму, что она затеяла, но Эли кажется спокойным. А это хороший знак.

Тайлер что-то проворчал, но тут же вспомнил о приличиях.

— Будем надеяться.

— Ты что-то давно уже нас не навещал, Тайлер. Чем ты занимаешься, кроме работы?

— А чем еще можно заниматься?

— Разве ты летом не встречался с какой-то девушкой? Симпатичной блондинкой. Как ее звали? Пэтти?

— Пэтси. Это не то, что вы думаете. Просто…

— Дорогой, тебе надо больше развлекаться.

Он не мог не улыбнуться:

— То же самое можно сказать и о вас.

— Ну что ты. Я старая домоседка.

— Что не мешает вам быть самой очаровательной в этой комнате, — возразил он и Пилар опять рассмеялась.

— Мама, зачем ты забрала все оливки? — Вскочив со стула, София взяла с тарелки оливку и сунула в рот. Она казалась сгустком энергии, шаровой молнией. — Поговорите со мной. Или вы хотите навечно оставить меня с этим тупоумным Донато?

— Бедная Софи. Вероятно, ему впервые за долгое время выпала возможность сказать пять слов подряд без того, чтобы не быть прерванным Джиной.

— Уверяю тебя, он с лихвой наверстал упущенное. Как поживаешь, Тайлер? Все в порядке?

— Да.

— Трудишься в поте лица на компанию Макмиллана?

— Да.

— Других слов, кроме «да», ты не знаешь?

— Знаю. Я думал, ты в Нью-Йорке.

— Была, — сказала она, передразнивая его интонацию и кривя губы. — Теперь я здесь. Ты догадываешься, зачем понадобилось устраивать этот сбор?

— Нет.

— А если б знал, ты бы мне сказал?

Тайлер пожал плечами. София начала было задавать новый вопрос, но не договорила, потому что в этот момент в комнату вошли ее отец и Рене.

Пилар внутренне напряглась, тут же почувствовав себя дурно одетой, непривлекательной, старой, толстой и обиженной. Этот человек ее бросил. А теперь явился с последней из тех, кого он ей предпочел. С женщиной моложе, красивее, умнее, сексуальнее его бывшей жены.

Ее мать не стала бы этого делать, но Пилар тем не менее поспешила им навстречу. Ее улыбка была радушной и естественной. Простые брюки и свитер Пилар выглядели элегантнее, чем модный наряд Рене, а в ее манерах сквозило природное благородство, которое не затмить никакими бриллиантами.

— Томи, как замечательно, что тебе удалось приехать. Здравствуйте, Рене.

— Здравствуйте. — Рене улыбнулась и провела рукой по рукаву Тони. Бриллиант в ее кольце ярко заиграл. Она выждала мгновение, чтобы убедиться, что Пилар его заметила. — Вы выглядите… отдохнувшей.

— Спасибо. — Она чувствовала, как слабеют колени. — Проходите, пожалуйста, усаживайтесь. Что будете пить?

— Не суетись, Пилар. — Тони рассеянно ткнулся губами в ее щеку. — Мы пойдем поздороваться с Терезой.

— Иди к матери, — вполголоса сказал Тайлер Софии.

— Что?

— Ступай же. Найди предлог и уведи ее отсюда.

Только тогда София увидела: сверкающий камень на пальце у Рене, смятение на лице матери. Сунув Тайлеру тарелку, она бросилась ей на выручку.

— Мама, ты мне не поможешь? Это минутное дело.

Подхватив Пилар под локоть, она вывела ее из комнаты и остановилась, только когда они оказались в библиотеке.

— Прости, мама, но я не могла на это смотреть.

— Господи. — Пилар попробовала засмеяться. — А я-то думала, как здорово я справилась.

— Ты держалась великолепно. — София подошла к матери, тяжело опустившейся на подлокотник кресла. — Но я хорошо тебя знаю. И Тайлер, судя по всему, тоже. Ее кольцо — показуха и дешевка, как и она сама.

— Что ты, доченька. Оно красивое, просто изумительное… Как и она. Все в порядке, — сказала Пилар и принялась нервно крутить обручальное кольцо, которое вопреки всему продолжала носить. — Правда, все в порядке.

— Ни черта не все в порядке. Я ее ненавижу. Ненавижу их обоих. И сейчас я пойду и скажу им это прямо в лицо.

— Не надо, Софи. Это бессмысленно.

«Ну разозлись же! Дай волю ярости и обиде, — думала София. — Делай что угодно, только не мирись с поражением».