Обольсти меня на рассвете - Клейпас Лиза

Она засмеялась сквозь слезы.

— Я думаю, хватит с нас скандалов на один вечер. Ты собираешься поговорить с Меррипеном?

— Разумеется. Он не станет меня слушать, но до сих пор меня это не останавливало.

— Ты думаешь, он… — Амелия замолчала, услышав шаги в коридоре и громкий шелест тяжелых шелковых юбок. Она съежилась, прижавшись к Кэму, и почувствовала, как он улыбается, уткнувшись лицом ей в волосы. Они оба стояли, замерев, прислушиваясь к болтовне двух проходящих мимо дам.

— И зачем только, скажи на милость, Ханты их пригласили? — раздраженно спросила одна из дам.

Амелии показалось, что она узнала этот голос — он принадлежал одной кумушке с кислой физиономией, что сидела в углу гостиной, пока остальные танцевали. Чья-то незамужняя тетушка из разряда старых дев.

— Может, потому, что они ужасно богаты? — предположила ее компаньонка.

— Полагаю, скорее потому, что лорд Рамзи — виконт.

— Ты права. Виконт, который к тому же еще не женат.

— И все же… Цыгане в семье! Только подумать! Разве можно рассчитывать, что они будут вести себя как цивилизованные люди?! Они живут, повинуясь лишь своим животным инстинктам. И мы должны вести себя с ними так, словно считаем их равными себе.

— Ханты сами буржуа, знаешь ли. Пусть Хант и скупил половину Лондона, он все равно останется сыном мясника.

— Они и многие из присутствующих здесь гостей — люди совсем не нашего круга. Я не удивлюсь, если этот скандал окажется не единственным. В такой компании возможно все, что угодно.

— Это ужасно, я согласна. — Повисла пауза, после которой вторая женщина задумчиво добавила: — Я искренне надеюсь, что на следующий год меня снова сюда пригласят…

Когда голоса стихли в конце коридора, Кэм, нахмурившись, посмотрел на жену. Ему было безразлично, что говорят люди о цыганах. Но ему было очень неприятно то, что стрелы, летящие в него, временами попадали в Амелию.

Амелия улыбалась, глядя ему в лицо. Глаза ее были темно-синими и ясными.

— Что тебя так забавляет? — удивленно спросил он.

Амелия крутила пуговицу на его сюртуке.

— Я просто подумала о том, что сегодня ночью эти две курицы скорее всего лягут спать в холодные постели, и согреть их будет некому. — В глазах ее сверкали озорные искорки. — В то время как я буду спать в обнимку со страстным красавцем цыганом, и он ни за что не даст мне замерзнуть.

Кев выжидал подходящий момент, чтобы подойти к Саймону Ханту, который все никак не мог избавиться от двух болтливых хохотушек.

— Можно на пару слов? — тихо спросил его Кев.

Хант, похоже, нисколько не удивился такой просьбе Кева.

— Давайте пройдем на заднюю террасу.

Из гостиной вела еще одна дверь, выходящая прямо на террасу. На дальнем конце террасы мужчины курили сигары. Густой запах хорошего табака щекотал ноздри.

Саймон Хант любезно улыбнулся и кивнул, когда любители сигар жестом пригласили его и Кева к ним присоединиться.

— Нам надо кое-что обсудить, — сказал он им. — Возможно, позже.

Прислонившись к железной балюстраде, Хант окинул Кева оценивающим взглядом.

Несколько раз они встречались в Гемпшире в поместье Стоуни-Кросс-Парк, граничащем с землями лорда Рамзи. Хант тогда понравился Кеву. Он вел себя по-мужски, говорил то, что считает нужным, прямо, без обиняков. Хант не делал тайны из своих устремлений. Он умел зарабатывать деньги и любил их тратить, и ему нравилась та власть, которую дает человеку богатство. И хотя большинство людей, достигших его высот, страдают завышенной самооценкой, Хант, казалось, не относился к себе слишком всерьез и обладал завидным чувством юмора. Он мог безжалостно подшучивать над другими, но и над собой тоже умел посмеяться.

— Полагаю, вы хотите спросить, что я знаю о Харроу? — спросил Хант.

— Да.

— В свете недавних событий ваше стремление навести о нем справки несколько напоминает попытку запереть дверь после того, как дом уже ограбили. И я должен добавить, что ничего не могу доказать. Но обвинения, которые выдвигают Ланемы против Харроу, достаточно серьезны, чтобы их следовало принять к рассмотрению.

— Что за обвинения? — прорычал Кев.

— До того как построить клинику во Франции, Харроу женился на старшей дочери Ланемов Луизе. Говорят, она была необыкновенно красива, немного избалована и своевольна, но в общем и целом — отличная партия для Харроу. За ней давали большое приданое, к тому же отец семейства имел весьма полезные связи.