Теперь ты ее видишь - Ховард Линда

Ричард крепко обнимал девушку, стараясь согреть ее.

— Я надеялась, что сегодня это не повторится. — Суини зарылась лицом в его грудь. — Ведь я не спала. Прошлой ночью я работала над холстом и чувствовала себя прекрасно. Отчего же я так замерзла сегодня утром?

— Вероятно, это зависит от того, насколько глубоко ты погрузилась в работу, либо от затраченного на нее времени.

Суини удивляла его способность найти разумное объяснение явлениям, по сути своей отвергающим всякую логику. Что ж, по крайней мере он воспринимает ее всерьез и верит ей даже в тех случаях, когда она сама едва ли поверила бы себе.

Суини лежала молча, впитывая его тепло. По мере того как она согревалась, ее охватывала сонливость. Теперь ей даже казалось, что приступы мучительного озноба — не такая уж большая плата за это наслаждение. Вспоминая о том, как Ричард разделся сам и раздел ее до нижнего белья, Суини почувствовала, что соски ее твердеют, а внутренности пульсируют от желания. У нее мелькнула озорная мысль — если она вызовет Ричарда, когда ей станет по-настоящему худо, он, глядишь, повторит это вновь. При воспоминании о том наслаждении, которое она испытала, всего лишь прижавшись к нему, ее тело захлестнула горячая волна. Суини мечтала, чтобы это повторялось, и как можно чаще.

Она вдруг поняла, что сопротивляться соблазну, сидя на коленях Ричарда, ничуть не легче, чем лежа рядом с ним. Его напружиненная плоть упиралась ей в ягодицы, и только твердая решимость преодолеть соблазн не позволяла Суини поерзать и оседлать член Ричарда. «Твердая»— это слово как нельзя точнее передавало степень ее решимости. Твердость противостоит хрупкости, а та стена, которой она отгораживалась от Ричарда, становилась все более хрупкой с каждым днем.

Ричард откинул волосы с виска девушки и прижался губами к ее нежной коже.

— Могу тебя порадовать, — шепнул он. — Кандра назначила мне встречу и завтра подпишет бумаги. Она была готова сделать это сегодня, но в документы нужно внести поправки и дополнения. Я устроил все так, чтобы дело поступило в суд уже на следующей неделе.

Суини чуть наклонила голову и уставилась на него широко раскрытыми глазами, поскольку знала о пресловутой загруженности нью-йоркских судов гражданскими исками. Да, Ричард устроил маленькое чудо.

— Как тебе это удалось?

— Деньги могут все, — беспечно отозвался он. — У меня есть деньги, и люди идут ко мне на поклон. Очень многие мне должны. — Ричард положил ладонь на затылок Суини и вновь привлек девушку к себе. Его губы скользнули пo ее виску и брови. — Через неделю, когда ты опять замерзнешь, я смогу согреть тебя изнутри.

О Господи, наконец-то ему удалось! Сердце Суини подпрыгнуло и забилось вдвое чаще.

— Ты и без того отлично меня согреваешь, — выдохнула она.

— Судя по тому, как ты трясешься и подпрыгиваешь, мне вообще ничего не придется делать — лишь завалиться на спину, посадить тебя сверху и насладиться тем, как ты меня объезжаешь.

У девушки вырвался смешок. Она сидела, туго спеленутая одеялом, но все же ухитрилась изо всех сил толкнуть Ричарда. Он улыбнулся и утихомирил ее самым простым средством — поцелуем.

Суини уютно устроилась в его объятиях, положив голову ему на плечо и думая о том, что еще никогда ей не было так хорошо. Даже несмотря на нынешние обстоятельства, она наслаждалась каждой секундой, проведенной вместе с Ричардом. Высвободив руку, Суини обвила его шею и запустила пальцы в волосы, мягкие и шелковистые, теплые у кожи и прохладные у концов. Волшебное ощущение! Судя по всему, Ричард заметил, что Суини еще не оставило воинственное настроение, и продолжал целовать ее.

Суини хотелось, чтобы он поцеловал ее еще крепче. Она ждала, что Ричард так и сделает, но он со вздохом отклонился и помрачнел. Суини поняла, что силой воли он ей не уступает.

— Если так будет продолжаться и дальше, я не смогу даже целовать тебя. — Ричард нахмурился.

— Ты хотел сказать, если будет стоять и дальше? — пошутила Суини, но голос у нее упал, и эффект пропал зря. Ричард разразился смехом, напоминавшим рычание.

— И то и другое. — Он шумно втянул воздух. — Поговори со мной. Отвлеки меня.

— О чем ты хочешь говорить? — Мысли девушки пришли в смятение. Она сомневалась, что сумеет поддержать беседу, во всяком случае, осмысленную.

— О чем угодно. Ты действительно родилась в Италии?

— Да, действительно. Точнее, во Флоренции. Моя матушка решила совершить нечто вроде паломничества, чтобы подпитать свое творческое вдохновение. Я родилась на две недели раньше положенного срока и тем самым полностью разрушила ее планы. Я плохо усваивала молочную смесь и теряла вес, поэтому матушка оставила меня в клинике и бросилась наверстывать упущенное. Моя мать — женщина целеустремленная. Уже через два дня после родов она снова отправилась в дорогу. Потом, собравшись домой, она заехала за мной в клинику, но не смогла покинуть страну из-за неполадок с моими документами — мать напрочь о них позабыла, — поэтому мне пришлось провести в больнице еще неделю, пока все не устроилось.