Под покровом ночи - Ховард Линда

Уэбба пустили в палату только утром. Голова девушки была забинтована, но выглядела она гораздо лучше, хотя по-прежнему была бледна. Он осторожно присел на край кровати. — Доктор просил будить тебя каждый час.

— Я думаю, что в этом нет необходимости — я просто не буду спать.

— Как ты считаешь, ты в состоянии поговорить сейчас по телефону? Люсинда просила. Роанна осторожно приподнялась в постели.

— Со мной все в порядке, только голова немного Эолит. Ты бы не мог соединить меня с домом? |

Он взял трубку и набрал номер усадьбы. Роанна все еще думает, что она упала и ушиблась, и никто пока не сказал ей, что произошло на самом деле. Похоже, шерифу Бешерсу не удастся получить от нее иного сведений.

Роанна сказала несколько слов Люсинде, чтобы успокоить ее, потом передала трубку Уэббу. Он уже приготовился к расспросам Люсинды, но с удивлением услышал в трубке голос Глории.

— У Люсинды был приступ после вашего отъезда, — волнуясь, сказала она, — я вызвала доктора, потому что эта упрямица не хочет ехать в больницу. Доктор обещал скоро приехать.

Уэбб бросил взгляд на Роанну — ей не следует сейчас знать, что Люсинде стало хуже, — и понизил голос:

— Глория, не говори ничего Роанне. Я позвоню тебе через несколько часов.

Он положил трубку в тот самый момент, когда в комнату входил шериф Бешерс. Подойдя к постели Роанны, он устало опустился на стоящий рядом стул.

— Роанна, вы выглядите уже получше, — сказал он, — как вы себя чувствуете?

— Неплохо, но не думаю, что сегодня вечером мне захочется пойти на танцы.

Он засмеялся:

— Не сомневаюсь, что вы скоро сможете и это. Я хотел бы задать несколько вопросов, вам не трудно будет ответить?

— Да, конечно.

— Что вы помните о прошлой ночи?

— О том, как я упала? Ничего. Я не знаю, как это случилось.

Бешерс бросил быстрый взгляд на Уэбба, потом кашлянул.

— Дело в том, что вы не упали. Похоже, кто-то проник в Давенкорт прошлой ночью и столкнулся с вами. Лицо Роанны побледнело еще больше.

— Значит, кто-то меня ударил?

Она замолчала, и на ее лице Уэбб прочел, что она что-то хочет скрыть. Быстро подойдя к ней, он взял ее за руку. Пусть Бешерс думает все, что угодно, ему безразлично.

— Вы ничего не вспоминаете? — настаивал шериф. Он бросил взгляд на их сплетенные руки. — Я понимаю, вам сейчас трудно, но, может быть, вы видели кого-нибудь мельком. Попробуйте воспроизвести в памяти все шаг за шагом. Вы помните, как вышли из комнаты?

— Нет, — сказала она лишенным выражения тоном. Ее рука неподвижно лежала в руке Уэбба. Она даже не пожала его руку, неужели ей безразлично его присутствие? Он вспомнил то, что произошло между ними вчера. Может быть, она все еще обижена, страдает? О чем она думает сейчас и что хочет скрыть от шерифа?

— Вспомните последнее, что вы сделали вчера, — настаивал шериф.

— Легла спать.

— Ваши родные говорят, что у вас часто бывает бессонница. Может быть, вы не спали и, услышав что-то, привлекшее ваше внимание, вышли из комнаты и спустились по лестнице?

— Я не помню, — повторила Роанна. Шериф вздохнул и поднялся.

— Не огорчайтесь. Многие не помнят сначала, что произошло перед тем, как они потеряли сознание, но потом память возвращается. До свидания, мисс Роанна. Уэбб, проводите меня. Я расскажу, что нам удалось обнаружить.

Они направились к лифтам.

— Мы прошли по следу через поле до дороги, которая ведет к шоссе, — сказал шериф, — полагаю, именно там его ждала машина. Уже несколько недель не было дождя, и поэтому трудно различить отпечатки колес. Для надежности мы захватили собаку, которая сразу взяла след и потеряла его только у предполагаемой стоянки машин. Удобное местечко — густой кустарник, там даже днем трудно заметить машину, не то что ночью.

— Он влез через кухонную дверь?

— Похоже, что так. Мы не смогли найти других следов. — Бешерс усмехнулся:

— Сначала я думал, что он поступил глупо, не воспользовавшись одной из ваших резных стеклянных дверей, выходящих на веранду. Но преступник умнее, чем кажется. Если подумать, то кухня — лучшее место для того, чтобы незаметно проникнуть внутрь. Этот тип просто не хотел подвергать себя риску разбудить кого-нибудь, следуя вдоль наружной веранды. Дверь кухни в задней части дома, и ее нельзя увидеть ни со двора, ни из конюшни.