Смерть в ночном эфире - Браун Сандра

– Нет, ничего. Прости, если я тебя обеспокоил. – Он подошел к открытому окну. – Мне просто нужно немного пройтись и размять ноги.

– Джек просил передать тебе, чтобы ты не зарывался.

– Он приезжал?

– Привез нам с Томом поесть. А ты ел что-нибудь?

– Сандвич. Но от стакана воды я бы не отказался. Она передала ему бутылку со словами:

– Я пила из нее.

– Мне все равно. – Дин выпил воды, закрыл крышку и вернул ей бутылку. – Я хочу попросить тебя об одолже­нии. Ты не могла бы позвонить Гэвину? Как только я по­падаю в подобную ситуацию, он пугается. – Он легко улыбнулся. – Слишком много полицейских шоу на теле­видении. Позвони ему, пожалуйста, и скажи, что разгова­ривала со мной и что я в полном порядке. – Читая вопрос в ее глазах, Дин пояснил: – Я уже разговаривал с сыном, и Патрисия тоже. Но ты же знаешь, каковы дети. Гэвин по­верит только в то, что услышит от постороннего человека.

– Я буду рада помочь. Что-нибудь еще?

– Это все.

– Совсем просто.

Дин распустил узел галстука, закатал до локтей рукава рубашки. Облокотившись о дверцу фургона, он продолжал смотреть на дом. Потом негромко сказал:

– Дорри может убить их, Пэрис.

Она промолчала, понимая, что Дин не ждет от нее отве­та. Он делился с ней самым ужасным своим страхом, и ей было приятно, что он считает возможным сказать это именно ей. Ей только хотелось найти для него слова уте­шения, которые не прозвучали бы банально.

– Не представляю, как мужчина может убить собствен­ных детей, но именно это он и обещает сделать. – Дин опустил голову и потер бровь. – Когда я разговаривал с ним в последний раз, я слышал, как в доме заплакала ма­ленькая девочка. Она просила его: «Папочка, не убивай нас, пожалуйста, не убивай». Если Дорри решит нажать на курок, то я не смогу ничего сделать.

– Если бы не ты, он, вероятно, уже давно бы спустил курок. Ты делаешь все, что в твоих силах. – И без всякой задней мысли Пэрис коснулась его волос.

Дин резко поднял голову и посмотрел на нее, вероятно, гадая, откуда она знает, что он делает всё, что в его силах. А может быть, он хотел услышать это еще раз. Или просто ему захотелось проверить, действительно ли она дотрону­лась до него.

– Понимаешь, полицейские говорят, – голос Пэрис упал до шепота, – что ты невероятный человек.

Таким же шепотом Дин спросил:

– А что думаешь ты?

– Я тоже считаю тебя совершенно невероятным.

Она бы улыбнулась ему, как другу, но улыбка показалась ей неуместной по многим причинам. Во-первых, ситуация к этому совсем не располагала. Во-вторых, у нее перехва­тило горло, и она едва могла дышать. Но в основном из-за того, как смотрел на нее Дин.

В тот вечер, когда они впервые встретились, они смотре­ли друг на друга дольше, чем пристало друзьям. На этот раз они никак не могли отвести глаз друг от друга, и притяже­ние между ними оказалось еще сильнее. Пэрис готова была опустить руку, как злодей, застигнутый на месте пре­ступления. Но если бы она это сделала, то жест ее стал бы только более заметным и наполнился бы смыслом, кото­рый она признавать не осмеливалась. Потом Пэрис не раз спрашивала себя, поцеловались бы они, если бы у него не запищал пейджер.

Но именно этот звук нарушил магию этой минуты. Дин проверил сообщение.

– Дорри хочет поговорить со мной, – объяснил он и бросился бежать к полицейскому фургону.

Только к полуночи Дин договорился о том, чтобы Дорри выпустил детей. Альберт Дорри боялся, что полицейские начнут штурм дома. Дин сумел убедить его, что этого не случится, если он отпустит детей. Дорри согласился только при одном условии: Дин должен сам подойти к крыльцу и забрать детей. Разумеется, Пэрис ничего не знала до тех пор, пока дети не оказались на свободе.

Она разговаривала с сестрой миссис Дорри, когда при­бежал оператор и сказал, что Мэллой идет к дому.

Сердце билось у Пэрис в горле, когда она смотрела, как Дин с высоко поднятыми руками поднялся на крыльцо. Никто не слышал, о чем он говорил с Дорри через дверь, но Мэллой так долго оставался ничем не прикрытой целью для преступника, что Пэрис это время показалось вечнос­тью.

Наконец дверь распахнулась, из дома вышел маленький мальчик, за ним появилась девочка постарше. Она несла младшую сестренку на руках. Все плакали и закрывали глаза ладонями от направленного на их дом света.

Дин обнял их и отвел к работникам социальной службы, которые ждали в стороне.