Врушечка - Куликова Галина Михайловна

Спустя пару минут Шелестов снова бросил взгляд на Настю. Только тут он заметил, какая она бледная и что ноги плохо ее держат. Он отвернулся, но в его глазах промелькнула озабоченность. Первоначальный план его был простым: показаться Насте на глаза вдвоем с Катькой, вызвать ее ревность и уйти по-английски. Но сейчас, когда он увидел Настю, его намерения изменились. Им необходимо поговорить! И пусть она только попробует задирать нос. Ему есть, что ей предъявить.

Однако, судя по всему, та вовсе не собиралась задирать нос. Она в одиночестве стояла возле колонны, а когда Шелестов посмотрел на нее в третий раз, Настя, поникнув, направилась куда-то в глубь помещения. «Отлично, — подумал тот. — Сейчас самое время».

На самом деле время он выбрал как раз неподходящее. Потому что Настя уходила из зала по сигналу Колесникова. На вечеринке появилась Ева, и ему не терпелось поскорее загнать ее в ловушку. Он едва успевал раскланиваться с гостями и ускользать от них — все желали общаться и зазывали руководителя фирмы в свою компанию.

— На террасу, — коротко скомандовал Колесников, догнав Настю, бредущую по коридору. — Ее еще не открыли для гостей, но все там украсили. Для свидания будет в самый раз. Охранники спрятались за вьющимися растениями. А за барельефом затаился мой юрист. Лишний свидетель не помешает.

— Давайте просто обнимемся, — предложила Настя, которой совершенно не хотелось целоваться — ни ради восстановления справедливости, ни ради чего иного.

— Нет, все должно быть правдоподобно, — запротестовал Колесников. — Сначала мы подстроим Еве ловушку, и только потом мой адвокат объяснит ей, что к чему.

— А если она нас не увидит?

— Обязательно увидит! В случае чего, ей подскажут, где нас найти.

— Мне это не нравится, — призналась Настя после десяти минут ожидания. — Меня трясет.

— Идите сюда. Слышите, шаги? Начинаем. Он схватил свою жертву за талию железной рукой, другую руку положил ей на затылок и впился губами в ее губы, отклонив назад, словно куклу. Это был поцелуй двух заговорщиков — напряженный, как стойка на голове, требующая полного сосредоточения. Настя закрыла глаза, но потом быстро распахнула их, опасаясь, что Ева подойдет незаметно, а она будет не готова к нападению.

Однако Ева не стала подходить. Наткнувшись на целующегося с собственной помощницей мужа, она отпрянула и ретировалась, подхватив подол длинного платья. Но не успела пройти нескольких шагов, как наткнулась на Шелестова.

— Где Валентин? — спросил он хмуро.

— Понятия не имею, — пожала плечами Ева. Ей невыгодно было разыгрывать из себя униженную и оскорбленную. Ей невыгодно было уличать мужа в неверности, ведь тогда их брак мог бы треснуть! — На веранде его нет.

Почему-то он ей не поверил. Отстранив Еву, Шелестов в несколько шагов достиг веранды и увидел Настю в объятиях Колесникова. Заметив его сквозь приоткрытые ресницы, та затрепыхалась и попыталась вырваться, но босс держал ее крепко, как голодный хищник куропатку. Тогда она извернулась и ударила его коленкой. Он отпрянул и, вытаращив глаза, прошипел:

— Вы что, сбрендили? Мне же больно.

— Мне тоже больно! — едва не заплакала Настя. — Вы разрушаете мою жизнь. Игорь только что был здесь, он нас видел! Пустите меня, я его догоню.

— Не пущу! Вы что, не понимаете? Мы должны разозлить мою жену.

— Я жалею, что связалась с вами! Нельзя быть таким эгоистом!

Их крики настигли Шелестова в коридоре, слов он не слышал, но по тону понимал, что поцелуй закончился ссорой. Навстречу ему шла Лера Солодкина, с которой он был знаком еще по тем временам, когда она крутила роман с Колесниковым.

— Где Валентин? — еще издали спросила Лера напряженным тоном.

Одетая во что-то узкое и блестящее, с распущенными волосами и грозными бровями, она почему-то напомнила Шелестову укротительницу, которую он еще в детстве видел на цирковом представлении и запомнил на всю жизнь.

— У Валентина семейная ссора с помощницей, — ответил он холодно. — Если хочешь, можешь их разнять.

Вместо ответа Лера схватила его за запястье и шепотом спросила:

— Тебе не кажется, что здесь кто-то воет?

— Воет? Господь с тобой. Кому тут выть? Может быть, какой-нибудь гость поет в туалете.

— Не знаю, не знаю, — покачала головой Лера. — Но мне как-то не по себе. Так где, говоришь, Валентин?

— Он целуется на веранде с Настей Лаврентьевой, — повторил Шелестов, пытаясь скрыть горькую иронию.