Каждый любит как умеет - Малышева Анна

«Думает, что мы еще дружим, – понял Андрей. – Что за дурочка; прости господи! При такой-то профессии!»

Он улыбнулся, чтобы ее подбодрить:

– Ты испугалась, что за тобой следили, да?

– Ну, конечно. Работа такая, что приходится всего бояться. Я хотела увидеть эти снимки. А потом подумала, что лучше не надо.

– Почему не надо?

– Так, – помрачнев, ответила она. – А вдруг там снят кто-то еще? Мне было страшно это узнать… Не могу объяснить.

– Чего ты боялась? Что на снимки попал твой сутенер?

Она умоляюще взглянула на него:

– Андрей, скажите Рэму, чтобы он больше никому не говорил про снимки! Меня убить могут, если узнают пpo такое!

– Ну, успокойся, – он попытался пошутить. – Один раз тебя уже убивали, и сама видишь – ты жива.

Значит, будешь жить вечно. А Рэм твоего сутенера на дух не переносит, он ничего ему не скажет.

Светка то ли кивнула, то ли мотнула головой. И снова приникла к стакану с пивом. Андрей ее не торопил. Он понимал, что зря сюда пришел, зря потратил время и деньги. «Чего я хотел? – спросил он себя. – Найти того, кто пытался ее зарезать? Но она сама готова его покрывать. Скорее всего, сутенер понервничал и этот порез – его работа. Так чего мне было надо? Доказать, что Николай – убийца? Неужели я заразился от покойного Олега манией все расследовать? А это, правда, мания. Если начнешь, уже нельзя остановиться. Хочется узнать все и про всех…»

Он уже хотел встать и идти, оставив фотографии в распоряжение проститутки. Пусть делает с Ними, что хочет, они ему больше не нужны. Но тут Светка заговорила. Стакан был пуст, у девушки слегка заплетался язык:

– Я этого Николая хорошо помню. Но только он был не один. На заднем сиденье сидела девушка в блондинистом парике, вот она!

Андрей с дрогнувшим сердцем нагнулся над снимком, который показывала Светка. Этот был тот самый снимок, где Рамиль узнал ее, и сказал – «там Светка на заднем сиденье». Девушка была видна отвратительно. Только и можно было разглядеть, что очень светлые волосы… Как и у самой Светки.

– Так это не ты? – изумленно спросил Андрей.

Я говорю то, что было, – отрезала она. Пиво придало ей немного смелости. Теперь она, по крайней мере, могла защищать свое мнение. – Я ее сперва не разглядела, увидела только потом, когда он вышел из машины. Она показала другой снимок; Николай стоит рядом с машиной, а она сама напряженно слушает его.

– Вот. Кто-то снял и то, как машина подкатывает, и меня рядом с Николаем. Я спросила у него – зачем вам я? У вас есть девушка. А он сказал, что хочет двоих. И что его девушка не будет против. Он еще ее окликнул: «Таня, ты согласна?» А она засмеялась. Тогда я села к ним и мы поехали.

– Как ее звали?! – Андрей снова схватил первый снимок. Невозможно узнать, невозможно… Он опознавал только парик, но мало ли московских шлюх носят такие изделия…

– Таня, – четко ответила девушка. – А вот его имени я так и не узнала. Он посадил меня рядом с ней, на заднее сиденье.

– Какая она была? – Андрей обмахнулся снимком. Окно было открыто, но ему вдруг стало жарко. Таня! Тани в белом парике! Если следили не за Светкой – кому она нужна!… И не за Николаем… Оказывается, на фотографиях появляется третий персонаж. Могли следить за Таней… Олег мог следить за Таней… Таня знала о его пейджере, знала номер пейджера, знала об архиве, знала квартиру сыщика… Она знала все…

– На самом деле она была брюнетка, – фыркнула Света. – Длинные черные волосы, роскошные! Зачем ей нужен был парик?

– Черные, точно?

– Черные, – подтвердила она. И по просьба Андрея описала ту девушку. Смуглая, очень смуглая. Прекрасная фигура. Средний рост. Черные глаза. А вид – лет двадцать, максимум двадцать два.

Ее звали Таня? – Андрей потер висок. Голова болела глухо, и он знал – скоро боль обострится. – Чем вы занимались потом?

– Сексом, – просто ответила Светка. – Все трое. Но она, честно говоря, безбожно халтурила. И вообще, была очень холодна.

– Она проститутка?

– С виду – ни то ни се.

– Как и ты, – бросил Андрей. – Когда все это было – помнишь?

– Число не помню. В конце мая. Мы приехали к нему на дом и развлекались пару часов, но дело никак не клеилось. Потом Таня сказала, что меня надо выставить за дверь, И он выставил, я вернулась на стоянку. Вот и все. И больше я его не видела.

– За вами следили, как видишь. – Андрей вобрал снимки и сунул их в карман. – Ты не заметила слежки?

– Куда мне… – Девушка проводила его руку тоскливым взглядом. – Вы их забираете…

– Я никому их не покажу, даю слово. А как ты узнала, что она брюнетка?

– С нее свалился парик, – хихикнула Светка. – Она так разозлилась и давай его обратно напяливать, а Николай смотрел-, как баран на новые ворота. А девчонка вообще-то забавная. Когда я спросила, что это за буква «М», она сказала – «в честь Макдоналдса».

– Что ты несешь? – Андрей изумленно обернулся, уже стоя у двери. – Какой Макдоналдс?

Светка задрала и без того короткую юбку, ткнул;: пальцем в верхнюю часть левого бедра, у самых труси ков:

– Здесь у нее маленькая черная буква «М». Татуировка.

В тот день сберкасса закрывалась в семнадцать тридцать. Уже с пяти часов Андрей сидел во дворе, куда выходил служебный вход. Оттуда всегда появлялась Наташа. Сегодня она была на работе – Андрей заглянул в операционный зал и убедился, что девушка сидит на своем месте – за стеклом, на котором крупно написано «Коммунальные платежи». Она его не заметила – к ней стояла длинная очередь жаждущих заплатить за квартиру и свет. Андрей решил дождаться ее во дворе, как делал и раньше. И она вышла.

Стук массивных каблуков, устало опущенный подбородок, коричневый локоть, на котором болтается белая сумка… Парень встал и окликнул ее:

– Наташ! Подожди!

Девушка замерла, обернувшись на его зов. Серые глаза сузились и выцвели. Она вздрогнула, явно заколебавшись – уйти или остаться? Но Андрей уже стоял рядом.

– Как ты? – неловко спросил он.

– Прекрасно, – отчеканила Наташа. – Пропусти. Как будто он ее держал! Это ее что-то удерживало на

месте, не давая улизнуть. Парень почувствовал крепкий сладкий запах – те самые духи, которые он ей подарил… Значит, она все же пользуется ими. Да и как иначе? «С худой овцы хоть шерсти клок, – .подумал он, глядя на ее презрительную усмешку. – Так она рассуждает».

– Что это с тобой? – лицемерно удивилась она. – Соскучился? Что ты тут забыл?

– Я думал, стоит тебе сообщить, что я вышел из больницы, – заметил он.