Каждый любит как умеет - Малышева Анна

– Ты рехнулся?! – Андрей не знал, что и думать. Он видел, что приятель врет, но зачем?

Разговор происходил не в домике – там расположился новый вахтер. Они беседовали в дальнем углу стоянки, где их никто не мог услышать. Рамиль крайне не одобрял то, что Андрей встретился со Светкой. Оказывается, он наблюдал их встречу. Но это еще куда ни шло, Андрей знал, что его друг любит давать советы. Но пейджер…

– Рэм, ты же записал номер!

– Я ни разу тебе не звонил, я сразу потерял ту бумажку, – бросил приятель.

Рэм, не фокусничай. Ты ничего не терял. Что – денег хочешь в обмен на номер? – Андрей сунул руку в карман, но нащупал там сущую мелочь – на машину до дома… Стодолларовую бумажку он презентовал Светке – так она угодила ему своим рассказом о Николае. Но оказалось, что денег Рамиль не просит. То, что услышал Андрей, поразило его куда больше, чем вымогательство.

Рамиль очень осторожно напомнил, что сыщик, которому принадлежал пейджер, погиб. Что Андрей владел пейджером и архивом незаконно. Что еще хуже – Андрей незаконно взимал деньги с клиентов мертвого сыщика. Так что он, Рамиль, хочет обо всем этом забыть. Эта история очень плохо пахнет. Он не желает иметь ничего общего с сыщиком…

– И со мною тоже? – догадался Андрей. – Поздно же в тебе проснулась любовь к закону. А кто уговаривал меня встретиться с этим Пятковым?! Кто говорил, что это совершенно законная сделка?

Рамиль его как будто не услышал. Он заявил, что, если у Андрея отобрали пейджер – туда ему и дорога. И пусть лучше Андрей не рыпается. Ему дали по голове – а могли и совсем ее оторвать.

– Рэм, но что случится, если ты дашь мне номер?! – Андрей был вне себя.

Однако у его приятеля начался приступ осмотрительности. Он уклончиво ответил, что, может, ничего не случится. А может – его за это потянут к суду. И что, если сам Андрей когда-нибудь попадется – пусть он не говорит, что Рамиль принимал в этом деле хоть какое-то участие. Наконец Андрей услышал, что номер давно уничтожен. Уничтожен сознательно, из записной книжки вырван даже листок, на котором был записан номер. Перед лицом такой невероятной осторожности Андрей почувствовал себя круглым дураком. Он больше не пытался что-нибудь сказать. У него хватило сил только молча смотреть на Рамиля. После долгой паузы тот извинился и сказал, что ему пора работать. На прощание они не стали пожимать друг другу руки. Андрей хорошо понимал, что на этом их отношения заканчиваются полностью.

Вернувшись домой, он лег спать и не открывал глаз почти половину суток. Проснувшись, он поехал к сберкассе, где работала Наташа. И вот теперь номер был у него. «Если я ошибся, то и она ничего не поймет… – Андрей огляделся в поисках таксофона и нащупал в кармане жетон. – Но я почти уверен, почти… Иначе – за кем следил Олег? И при чем тут буква «М»?» Он снял трубку, набрал номер оператора и попросил передать для своего абонента следующее сообщение: «Маша! У меня есть для тебя очень интересное предложение. Это касается Алексеевой. Позвони мне. Подпись: Андрей». Он подтвердил, что сообщение с его слов записано правильно и повесил трубку.

Вернувшись домой, он первым делом крикнул отцу:

– Мне не звонили?

– Не звонили, – ворчливо ответил он. – Где ты шастаешь? Всю ночь, весь день…

– Пап, у меня к тебе просьба, – Андрей обдумал это по дороге домой. – Ты не мог бы недельку-другую пожить у кого-нибудь?

У отца вытянулось лицо. Таких желаний сын не изъявлял никогда, как бы тяжко им вместе ни приходилось. Ведь квартира принадлежала отцу, а выгонять его из собственного дома…

– Пап, это временно, – настойчиво повторил Андрей. – Мне так нужно…

И тут отцу показалось, что он догадался. Сын увидел что тот улыбается:

– Ну, наконец-то! Помирились?!

– Что, пап?

– Помирился с Наташей? Ты говори, что хочешь, а она мне понравилась. Серьезная девушка, не какая-нибудь прошмандовка. Пусть поживет здесь, привыкнет. Я к Валере пойду. У него как раз жена на даче.

Андрей открыл было рот, чтобы опровергнуть такой навет, но вовремя опомнился. Пусть отец думает, что Андрею нужна свобода, чтобы встречаться с девушкой: Куда хуже будет, если отец узнает, что сын просто за него боится. Андрей не хотел, чтобы отец стал случайной жертвой очередного нападения – в подъезде, в квартире, на улице… Он боялся за него, потому что объявил войну. Войну этой девице, которая носила разные парики, разные имена и была способна нанять хулигана, подкинуть пистолет, а то и что похуже… Андрей хорошо помнил тот снимок, который ему показала Лена. Маша Гамбарян и компаньон покойного мужа Лены, некий Шимелевич. Парочка в ресторане, пойманная в объектив фотоаппарата. Знали они, что за ними следят? Стали бы встречаться на людях, если бы знали? Андрей был уверен – это не интрижка, не роман, не случайное знакомство. Стоило погибнуть мужу Лены, как Шимелевич не пустил ее на порог офиса. Пропали деньги со счета Анатолия. Куда они делись? Этот несчастный в припадке безрассудства отдал их молодой любовнице… Или вложил в дело? В дело, которым теперь завладел Шимелевич?

Андрей ощущал одновременно ужас и восторг. Если все выглядит именно так… Тогда можно доказать, что Лена невиновна в смерти мужа! Конечно, оружие она купила и хранила незаконно… Но с помощью адвоката, может быть, удастся добиться минимального срока? А то «условного – ведь у Лены ребенок… Если к делу причастна Гамбарян, она должна дать показания. Или Андрей даст их сам. Но будет куда лучше, если это сделает она. Явка с повинной – ведь это тоже кое-что значит…

– Мне сегодня уходить? – спросил отец, все еще улыбаясь.

– Сегодня, пап. Ты мне звони, ладно?

Отец пообещал звонить и торопливо собрал вещи. Когда он попросил закрыть за ним дверь, у Андрея почему-то сжалось сердце. Он прекрасно понимал, что отец, поселившись у Валеры, уйдет в двухнедельный запой. Этот Валера был местной достопримечательностью. Как и где он напивался – никто не видел. Зато Валера обожал прогуливаться по микрорайону, поочередно отдыхая на каждой встречной лавочке, а то и просто на земле. Этот процесс она называл «пойти проветриться». Андрей боялся, что теперь проветриваться будут двое, но ничего поделать не мог. Родственники у них были только дальние, и никто добровольно не взял бы к себе его отца.

Заперев за родителем дверь, Андрей сразу кинулся к кухонному окну. Через пару минут у подъезда показался отец. Он бодро направился в ту сторону, где обитал Валера. За ним никто не следил – Андрей внимательно изучил окрестности. Скорее всего, и в подъезде пока никого нет. Девица могла не прочитать сообщения. Могла не понять, что оно означает – в том случае, если Андрей ошибся. В конце концов, она могла просто растеряться. Ведь эта фальшивая блондинка вовсе не ожидала, что Андрей о чем-то догадается. Что его больше всего злило в этой девице – это то, что она считала себя умнее других. Это было написано у нее на лице – на той части лица, которая виднелась из-под парика и очков.