Образ смерти - Робертс Нора

– У меня такое даже в голове не укладывается. А это правда, что кое-где мертвецов было так много, что их приходилось учитывать, вырезая идентификационный номер прямо на теле?

– Так оно и было. – Он выпустил струю дыма и опять погрозил пальцем. – Если первыми до них добирались мародеры, они все снимали, раздевали до нитки. Я записывал прямо на теле сектор обнаружения, только так мы и вели учет. Грузили их, везли в морг, тамошний доктор дописывал на теле порядковый номер, записывал в книгу. Да все это была пустая трата времени. Это был уже отработанный материал и больше ничего.

– Вы поддерживаете связь с кем-нибудь с тех времен? С теми, кто с вами вместе работал, с докторами, с санитарами?

– Это еще зачем? Стоит им узнать, что у тебя денежки водятся, тут же начинают просить в долг без отдачи. – Доббинс пожал плечами. – Видел Эрла Уоллеса пару лет назад. Он иногда ездил с нами охранником. Лет пять-шесть назад заставил себя сходить на похороны доктора Умецки. Отдал последний долг. Его было за что уважать, таких, как он, мало. Хорошие были похороны. Внук устроил. Отпевали в гостиной, а не в церкви, но все равно, похороны были хорошие. Душевные.

– Вы знаете, как связаться с мистером Уоллесом и с внуком доктора Умецки?

– Откуда мне знать? Я читаю некрологи. Вижу кого-то из тех, кого знал, иду на похороны, если они того стоили. Я ж им тогда обещал. Что ж мне еще остается делать?

– Что вы тогда обещали? – спросила Ева.

– Всюду мертвецы. – Его глаза затуманились. Ева догадалась, что он все это видит – все еще видит. До сих пор. – Без похорон. Без отпевания. Их сжигали или закапывали, да не по одному, если вы меня понимаете. И вот мы – те, что их собирали, нумеровали и избавлялись от тел, – мы между собой толковали и решили: когда придет наше время, нас будут отпевать, и кто останется жив, придет на похороны к тому, кто раньше умрет. Ну, вот я и хожу.

– А кто еще ходит? Из тех времен? Городских войн?

Доббинс в последний раз, причмокивая, присосался к сигарете и загасил окурок.

– Имен не помню. Кое-кого видел.

– Как насчет вот этого? – Ева вынула фоторобот. – Вы когда-нибудь видели этого человека?

– Нет. Вроде немного похож на Приемщика. Чуть-чуть.

– Приемщика?

– Мы подбирали трупы и сдавали. Скидывали ему. Он их принимал, стало быть, он Приемщик. Пошел на его похороны двадцать лет назад, а может, и больше. Вот у Приемщика были шикарные похороны. – Доббинс раскурил новую сигарету. – Поминки богатые. Жратва хорошая. Давно это было.

Вернувшись в машину, Ева с минуту просидела в задумчивости.

– Может, он притворялся? Озлобленный, слегка тронувшийся умом старикашка. Но это натяжка.

– Может, он был в гриме, когда Трина его видела, – предположила Пибоди.

– Может, – согласилась Ева, – но я бы сказала, Трина распознала бы любой грим. Это же ее профессия. Давай прокачаем тех двоих, которых он упомянул.

Следующей остановкой был дом некоего Хью Клока на Вашингтон-сквер. Тело убитой женщины, которую видел Доббинс, когда она «уходила и приходила», было обнаружено именно на Вашингтон-сквер. В записях Гила Ньюкирка говорилось, что Клок был допрошен, как и все его соседи. Ньюкирк указал, что Клок – торговец антиквариатом. Свой дом он приобрел и отремонтировал за несколько лет до первой серии убийств.

В записях имелась пометка о том, что он охотно сотрудничал со следствием, но толку от него было мало.

«Антиквариат приносит неплохие деньги, если знаешь, с какого конца за него взяться», – предположила Ева, потому что дом был весьма внушителен. Изначально это были два городских особняка, соединенные в один большой дом, отделенный от улицы широким огороженным двором.

– Очень элегантно, – заметила Пибоди, пока они подходили к ажурным воротам кованого железа.

Ева нажала на кнопку звонка, и механический голос предложил ей представиться и изложить свое дело.

– Полиция. Мы хотели бы поговорить с мистером Хью Клоком. – Она поднесла к сканеру свой жетон.

В настоящий момент мистера Клока нет дома. Можете оставить сообщение на данном охранном пункте или, если предпочитаете, войти и оставить сообщение у одного из домашних слуг.

– Вторая опция. Раз уж мы здесь, можем заодно оглядеться по сторонам, – пояснила Ева, обернувшись к Пибоди.

Ворота с лязгом открылись. Они пересекли мощеный кирпичом двор, поднялись по невысокой лестнице на основной уровень. Дверь открылась мгновенно. Открыл ее робот, но на этот раз робот, имеющий вид солидного мужчины средних лет.