Золотой мираж - Майкл Джудит

Джудит Майкл

Золотой мираж

ГЛАВА 1

Клер выиграла в лотерею в одну майскую среду, в тот самый день, когда Эмма закончила школу, от них сбежала собака, а домовладелец повысил арендную плату.

Они вернулись домой после выпускной церемонии в школе, Эмма прекрасная и блистательная в лютиково-желтом платье, которое Клер закончила шить только предыдущей ночью, и пока Клер проглядывала почту, Эмма принялась искать собаку.

— Тоби! — звала она, заглядывая по очереди в две маленькие спаленки и совсем крошечную кухню без окон. — Мам, Тоби здесь нет.

— А мы разве не выпускали его сегодня утром, перед уходом? — рассеянно спросила Клер. Она как раз вскрывала конверт с отштампованным именем домовладельца в углу. — Он, наверное, во дворе; без тебя он далеко никогда не уходил. Пятьдесят долларов в месяц! — воскликнула она, прочитав письмо. — Мы не сможем платить столько, и он знает, что не сможем.

— Тоби! — крикнула Эмма в окно. Она вышла наружу, и прошлась по маленькому боковому дворику, выкликая собаку на ходу. — Он пропал, — сказала она Клер, вернувшись. — Он никогда так не делал, никогда не убегал, с тех пор, как я нашла его в аллее в тот день. Может быть, он нашел себе подружку: на прошлой неделе я видела его с другой собакой. Мне кажется, что я ему больше не нужна. — Она стояла в центре тесной гостиной, широко раскрыв глаза. — Все так мгновенно меняется.

— Нам придется переехать, — пробормотала Клер. Квартирка поменьше с другими соседями, может быть, чуть поближе к ее работе. Но, вероятно, и не такая надежная… Эту мысль она тут же отбросила. Ей ли волноваться о таких вещах, промотавшись за семнадцать лет по всему Дэнбери. И теперь они могут обойтись меньшим количеством комнат, потому что Эмма закончила школу и осенью пойдет в колледж. Но мне все равно будет нужно место для нее, подумала Клер. Она очень домашняя, и ей нужна я. Мы обе нужны друг другу. Тут звякнул дверной звонок.

— Кто-то нашел Тоби, — сказала счастливая Эмма. — Я знала, что он не может уйти, потому что…

Но дверь распахнулась и в комнату влетела, размахивая какой-то бумажкой, Джина.

— Глядите! Я думаю, это то самое, Клер, думаю, у тебя получилось, ты выиграла! Гляди!

— Выиграла? — повторила Клер.

— Где твой билет? — потребовала Джина. Она была: высокая, с черными, так гладко зачесанными волосами, что они казались сияющей шапкой, с резкими чертами лица и большими руками. Она причудливо жестикулировала, когда говорила, в особенности, когда была взволнована. — Тот, что ты купила вчера, когда мы были в аптеке. Ну же, Клер, проснись. Где твой билет?

— Какой билет? — спросила Эмма.

— Лотерейный. — пояснила Клер. Она стояла оцепенело, как прикованная, уставившись на Джину. — Ты и вправду думаешь…

— Где твой билет? — повторила Джина.

— Мам. так ты еще покупаешь их? — спросила Эмма. — Это же такое мошенничество. Я думала, ты уже давно бросила.

Клер открыла сумочку. Многие годы это было просто игрой, в которую она играла сама с собой, покупала раз в неделю лотерейный билет, в один и тот же день, и то же время: единственное время, когда она позволяла себе увлечься фантазиями.

— Он где-то здесь, — пробормотала она.

Джина выхватила у нее сумочку и с бесцеремонностью подруги с пятнадцатилетним стажем принялась обыскивать ее, пока не нашла синий билетик:

— Это он, я помню, что сначала там идет двадцать, и мне казалось, что я помню остальное — о Боже, я этого не выдержу — двадцать, — прочла она, переводя взгляд с билетика на бумажку в своей руке. — Напечатали в дневных новостях и я прочла цифры просто случайно…

они выглядели теми самыми… три, девяносто восемь, девять, два, ноль. — Она подняла голову, на лице застыла улыбка. — Да, верно! — Она повысила голос. — Да, да, да! Клер, ты понимаешь, что ты сделала?

— Она выиграла? — выдохнула Эмма.

— Выиграла! — Джина взмахнула билетом. — Она выиграла всю лотерею! Твоя чудесная, изумительная волшебница-мать выиграла все!

— Сколько? — спросила Эмма, глядя теперь на Клер. Клер настолько оцепенела, что когда открыла рот, из него не вырвалось ни звука.

— Скажи ей! Скажи! — сказала Джина, почти танцуя от волнения.

После паузы Клер произнесла с трудом невероятные слова: