Судьба Кэтрин - Робертс Нора

— Должно быть, он допустил большую ошибку, позволив вам ускользнуть.

Чистое женское восхищение запылало в ее глазах.

— Вы совершенно правы, — смеясь, ответила она. — Как он поживает?

— Прекрасно. Думаю, если бы он вспомнил ваше знакомство, то вряд ли поручил эту сделку мне.

Она подняла бровь. Как женщина, неукоснительно следящая за светским обществом и сплетнями, она хорошо знала о старшем Cент-Джеймсе и его очередном скандальном разводе.

— Последний брак не удался?

Сведения вряд ли были тайной, но все равно Трент почувствовал себя некомфортно.

— Не удался. Могу я передать ему ваше приветствие, когда буду разговаривать с ним?

— Да, пожалуйста. — Больной вопрос, отметила она и легко сменила тему: — Как вы столкнулись с Кики?

Судьба, подумал Трент, едва не сказав это вслух.

— Мне понадобились ее услуги, точнее, услуги понадобились моему автомобилю. Просто я не сразу понял связь между «Автомастерской К.К.» и Кэтрин Калхоун.

— Кто бы смог обвинить вас? — спросила Коко, всплеснув руками. — Надеюсь, она была не слишком… ах, резкой.

— Я все еще жив и могу разговаривать. Очевидно, ваша племянница сомневается насчет продажи.

— Верно. — Кики вкатила передвижной столик с чаем, управляя им, как картингом, потом со скрежетом остановила между двумя креслами. — И поэтому некоему лощеному дельцу из Бостона придется предпринять большие усилия, чтобы убедить меня.

— Кэтрин, нет никаких причин для грубости.

— Все в порядке. — Трент обосновался поудобней. — Я уже начинаю привыкать. Все ваши племянницы так… агрессивны, миссис Макпайк?

— Пожалуйста, зовите меня Коко, — пробормотала та. — Все они — прекрасные женщины.

Поднимая заварочный чайник, Коко послала Кики предупреждающий взгляд.

— Разве тебе не пора идти на работу, дорогая?

— Работа может подождать.

— Но вас там только двое.

— Ничего не случится.

Девушка плюхнулась на подлокотник дивана и скрестила руки на груди.

— Ладно. Сливки или лимон, Трентон?

— Лимон, пожалуйста.

Качая длинной обутой ногой, Кики наблюдала, как они потягивали чай и вели светскую беседу. Бесполезный разговор, злобно подумала она. Всем своим видом он являл тип мужчины, который с пеленок обучен надлежащим образом сидеть в гостиной и разговаривать ни о чем.

Сквош, поло, возможно, партия в гольф. Наверняка у него руки мягкие, как у ребенка. Должно быть, под этим безупречным костюмом скрывается изнеженное неповоротливое тело. Такие мужчины не работают, не потеют, не напрягаются. Целый день сидят за столом, покупая и продавая, никогда не думая о тех, чьи жизни затрагивают. Чьи мечты и надежды воплощают или разрушают.

Но ему не удастся внести беспорядок в ее жизнь. Не удастся замазать очень любимую и очень потрескавшуюся штукатурку на каменных стенах масляной краской. Не удастся превратить старый танцзал, продуваемый сквозняками, в ночной клуб. Он не тронет ни единого фута изъеденных жучками стропил.

Она проследит. Она позаботится о нем.

Ситуация непростая, решил Трент. Он вел беседу с Коко за чаем, пока королева амазонок, как он определил про себя Кики, сидела на провисшем диване, покачивая ногой в облезлом ботинке, кидая на него кинжальные взгляды. В другом случае он бы вежливо откланялся, вернулся в Бостон и передал эту сделку агентам. Но он давным-давно не оказывался перед настоящим вызовом. Этот, размышлял он, мог стать именно таким, который необходим, чтобы вернуть душевное равновесие.

Само место было изумительным… и разваливающимся на части. С внешней стороны дом напоминал комбинацию английского поместья и замка Дракулы. Башни и башенки из мрачного серого камня уходили в небо. Горгульи — одна с отрубленной головой — злобно усмехались, вцепившись в парапеты. И все это, казалось, нависало над красивым двухэтажным домом из гранита, с аккуратным крыльцом и террасами. Крытая аллея из вьющихся растений вела к дамбе. Мимолетное представление, которое получил Трент, по совершенно непонятным причинам почему-то вызвало в памяти римскую купальню. Поскольку газоны были неровными и многоступенчатыми, то гранитные стены казались выше там, где находились террасы.

Все должно было казаться уродливым. Честно говоря, подумал Трент, просто отвратительным. И все же не казалось. Невероятным образом место выглядело очаровательным.