Назови меня неотразимым - Филлипс Сьюзен Элизабет

Невероятно. Больше всего на свете аборигенки любили совать нос в чужие дела, особенно в дела Теда, и вежливость им не помеха. Что же происходит?

Она сумела связать все воедино, когда очередная группа жаждущих холодного чая окружила тележку. Тут-то она и догадалась.

Ни одна из стервятниц, присутствовавших на обеде Франчески, не проговорилась – вот никто и не знал. Двадцать сплетниц, ставших свидетельницами сенсации, объединились в заговоре молчания.

Мег покатила тележку дальше, пытаясь вообразить телефонные линии, напряженно гудящие прошлым вечером. Она почти слышала, как каждая из женщин клянется на Библии или на свежем номере журнала «Стиль» никому не проронить ни слова. Двадцать записных сплетниц Уинетта приняли обет безмолвия. Такое не могло сработать, во всяком случае, не в нормальных обстоятельствах. Но там, где затронуты интересы Теда, возможно любое чудо.

Она обслужила еще одну компанию, и, конечно же, разговоры касались только погрома, никаких упоминаний о Теде. Ситуация изменилась получасом позже, когда подтянулась последняя группа. Едва увидев женщин, подходящих к тележке, Мег поняла, что эта беседа будет особенной. Обе спортсменки присутствовали на памятном обеде. Обе видели, что произошло. Обе надвигались с решительными и враждебными гримасами на лицах.

Смуглая коротышка с безобидным прозвищем Куки первой ринулась в атаку:

– Мы уверены, что вы сами устроили кавардак в церкви, и знаем зачем.

Мег видела, к чему идет дело, но не могла предотвратить неизбежное.

Женщина повыше дернула перчатку для гольфа.

– Вы мечтали перебраться к Теду, хотя он вас совсем не хочет, поэтому придумали, как лишить его возможности отказаться. Разгромили свое жилище с утра пораньше, а потом отправились прислуживать у Франчески.

– Вы не можете всерьез верить в эту чушь, – сказала Мег.

Куки выдернула клюшку из своей сумки, так и не получив обычного напитка.

– Вы же на самом деле не думаете, что я так поступила, правда?

Отбив налет, Мег некоторое время обходила стартовую площадку, затем плюхнулась на деревянную скамейку возле разметки. Еще даже нет одиннадцати, а воздух рябит от жары. Пора уезжать. Здесь нет никакой перспективы. Никаких настоящих друзей. Никакой стоящей работы. Но она останется в любом случае. Останется потому, что человек, в которого она так глупо влюбилась, поставил под угрозу будущее целого города, решившись сообщить всему миру, насколько Мег важна для него.

Сердце радовалось восхитительному безумству.

Чуть погодя затренькал сотовый.

Первым позвонил Тед.

– Слышал, женская мафия пытается выкурить тебя из моего дома, – продемонстрировал он обычное всеведение. – Не обращай внимания. Ты остаешься со мной, и, надеюсь, у тебя запланировано что-нибудь вкусненькое на обед. – Долгая пауза. – А я позабочусь о десерте.

Следующий вызов поступил от Спенса, поэтому Мег не ответила, тогда он оставил сообщение, что вернется через два дня и пришлет лимузин, чтобы доставить ее на ужин.

После звякнула Хейли, попросив встретиться с ней в кафе во время обеденного перерыва.

Явившись в условленное место, Мег обнаружила нежелательный сюрприз в лице Бёди Киттл, сидящей напротив дочери за одним из зеленых металлические столиков. Бёди облачилась в трикотажный деловой костюм цвета баклажана. Она повесила пиджак на спинку стула, обнажив белоснежную блузку и пухлые, слегка веснушчатые руки. Хейли не удосужилась накраситься и выглядела бледной и напряженной. Она вскочила из-за стола, как чертик из табакерки:

– Мама хочет тебе что-то сказать.

Мег предпочла бы не слышать никаких речей Бёди Киттл, но опустилась на пустой стул между сообщницами.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она Хейли. – Надеюсь, получше, чем вчера.

– Нормально. – Подруга снова села и принялась крутить шоколадное печенье, лежащее перед ней на квадратике вощеной бумаги. Мег вспомнил разговор, подслушанный на обеде. Бёди делилась своим беспокойством: «Хейли опять шлялась с Кайлом Бэскомом вчера вечером. Клянусь Богом, если она забеременеет...»

На прошлой неделе Мег видела Хейли на стоянке с долговязым парнем того же возраста, но, когда упомянула об этом, та сменила тему.

Девушка разломила печенье. Мег пыталась продавать это печенье заодно с напитками, но спросом пользовались чипсы.

– Ну, давай, мам, – дернулась Хейли. – Спроси.