Соперники - Дейли Джанет

Опьяненная его поцелуями, Энн ощущала во всем теле сонную невесомость. Она прильнула к нему, чтобы не упасть, он крепко обхватил ее за туго стянутую корсетом талию, его мускулистая плоть под полотном рубашки сводила Энн с ума.

Он покрывал поцелуями ее глаза, щеки, губы, а его рука скользнула к ее высокому, отделанному кружевом, воротничку. Когда верхняя пуговица была расстегнута, Энн затаила дыхание, чувствуя, что его ловкие пальцы уже принялись за следующую. Никто, кроме ее личной горничной, никогда не помогал ей раздеваться. Даже Келл такого себе не позволял. В пансионе ей внушали, что благородная женщина не должна обнажать перед мужчиной – даже перед собственным мужем – интимных частей тела. Просторные ночные сорочки с длинными рукавами и высоким воротником, какими бы неуклюжими и громоздкими они порой ни казались, помогали соблюсти целомудренность на супружеском ложе.

Но сейчас, с Джексоном, ей нечем будет прикрыть наготу. При этой мысли ее бросило в жар – предстать перед мужчиной в нижней юбке считалось верхом неприличия. Однако, к ее ужасу, этот жар не был вызван смущением. Какая же она порочная женщина, если хочет возбудить его еще сильнее своей наготой… Но именно этого она и желала. Именно этого.

Лиф больше ее не стеснял. Она тихо застонала, когда он разнял ее руки, а затем снял с нее шелковое платье – его ладони были мягкими, а не загрубевшими, как у Келла. Его пальцы безошибочно отыскали на спине шнуровку корсета. Краем сознания она подивилась тому, что в женском туалете для него не было тайн. Но она не могла думать ни о чем, только вздохнула полной грудью и мелко задрожала.

Справившись с корсетом, он развязал тесемки на ее розовой нижней юбке из стеганого шелка, и та с мягким шуршанием упала к ее ногам. Он поднял Энн на руки, и она ощутила себя легкой как перышко. Тонкий муслин и торшон ее сорочки не мешали ей чувствовать его мускулистое тело, приникшее к ней. Пока он нес ее те несколько футов, что отделяли их от кровати, она угадывала малейшее движение его мышц. Опуская ее на пол к себе лицом, он заставил ее осязать каждую выпуклость мужской плоти.

Она едва могла дышать – до такой степени все ее чувства были подчинены ему. Эту муку не облегчил его нежный и страстный поцелуй. В нем была такая сила, что она не сразу ощутила проворные пальцы Джексона у выреза сорочки. Но тут они прикоснулись к ее коже. От неожиданности и восторга Энн задрожала, обмякла, припав к нему, но он опустился на край кровати, притянув ее к себе.

Она смотрела на него сверху вниз, сжимая его плечи, чтобы не потерять равновесия, так у нее кружилась голова. Она сжалась, увидев, как он расстегивает сорочку у нее на груди. Часто и быстро дыша в такт биению пульса, Энн опустила руки.

Он обнажил ее плечи, и тонкий муслин, на мгновение задержавшись на выпуклостях грудей, соскользнул вниз. Видя, как его глаза пожирают ее грудь, она опустила веки – сокрушительный жар, зарождавшийся где-то в глубине ее естества, разлился по телу. Она нетерпеливо ждала его ласк, пока он медленно стягивал с нее верхнюю часть сорочки. Внезапно, у запястий, он рванул сорочку назад, заломив ей руки за спину.

Потрясенная, Энн впилась в него взглядом, но не успела ни о чем спросить, как его рука уже скользнула вверх по ее плоскому животу и поползла к набухшим грудям. Он поднял голову и встретил ее взгляд. Заглянув в темную синеву его глаз, она чуть не лишилась чувств – такое они сулили блаженство. Энн не обманулась – когда он начал ласкать ей груди, целуя их и играя с сосками языком, она сладостно содрогнулась.

Наконец, рванув сорочку вниз, он высвободил ей руки. Она тут же впилась пальцами ему в волосы и прижала к груди его лицо. Она склонила голову, словно покорившись нараставшей в ней неимоверной силе. Из-под отяжелевших полуприкрытых век она видела, как он сбросил с себя рубашку и отшвырнул ее в сторону. Затем вновь ощутила на себе его руки, стягивавшие с нее панталоны. Она не в состоянии была отдавать себе отчет в происходящем и только смутно догадывалась. Все плыло у нее перед глазами точно во сне, и она не заметила, как оказалась в постели.

Однако, как бывает в снах, отдельные картины вырисовывались с поразительной ясностью, каждый миг, словно отстоял отдельно во времени – вот он оставил ее, чтобы скинуть с себя брюки и исподнее, а вот вновь предстал перед ней. Энн еще никогда не видела голого мужчину. Она смотрела на его широкие плечи, стройный мускулистый торс. Ее взгляд скользнул вниз – на твердый плоский живот, затем еще ниже… У нее перехватило дыхание. Она и не знала, что мужское тело может быть так прекрасно. Из глубин памяти всплыл образ Келла – неужели и он выглядел бы так же соблазнительно без длинной ночной рубашки, которую, по ее настоянию, всегда надевал, прежде чем лечь в постель.