Первая леди - Филлипс Сьюзен Элизабет

— Совершенно невыносимы, — согласился он.

— Конечно, не следовало жаловаться тебе на церковную политику, но остальные монахини ужасно консервативны, и… — Она грустно усмехнулась. — Вечно мы обременяем тебя своими проблемами. Женщины семейства Джорик сильны, независимы и остры на язык, но стоит им оказаться рядом со старшим братом, как мигом превращаются в маленьких беспомощных дурочек.

— Ничего страшного Я, во всяком случае, не возражаю.

— Возражаешь, и еще как. Но я тебя не виню.

Мэтт улыбнулся и обнял сестру. Ну и врединой она была когда-то. Совсем как Люси… Горло стиснуло болью.

— Мэтт, что-то неладно?

— С чего ты взяла?

— Ты должен быть на седьмом небе, а это не так. Ну подумай, как должен чувствовать себя автор самого сенсационного в году репортажа? Вернул свою работу, получил предложения от лучших газет и журналов страны. Все, к чему ты стремился, осуществилось. Но счастья тебе это не принесло.

— Ошибаешься. Я счастлив. Честное слово. Лучше расскажи об отце Френсисе. Чем он так довел тебя?

Энн мгновенно проглотила наживку, и это избавило его от необходимости выкладывать то, что было трудно объяснить даже себе самому. Он действительно получил все, но при этом ненавидел себя лютой ненавистью.

Вместо хоккейного матча он хотел поехать на пикник. Вместо очередной пробежки — посадить малышку Баттон в песочницу и побросать фрисби с ее старшей сестрой. Вместо свидания с одной из бесчисленных особ женского пола, осаждавших его, как осы — мед, прижать к себе милую упрямую первую леди с глазами цвета неба над Америкой.

Милую упрямую первую леди, сбежавшую со всей его чертовой семейкой!

Энн, выложив то, что лежало у нее на душе, вновь внимательно посмотрела на старшего брата.

— Ладно, приятель, — сочувственно пробормотала она, — дам тебе передышку. А теперь твоя очередь. Так что стряслось?

Самоконтроль, которым так гордился Мэтт, внезапно изменил ему. Плотину прорвало.

— Я пропал, сестричка. Совсем пропал… — Он осекся, грозно уставился на Энн, словно приказывая ей немедленно исчезнуть, но тут же вновь сник. — Влюбился в Нили Кейс. По уши.

Глава 22

Он влюблен!

Мэтт изумленно моргнул, будто получил по голове хоккейной клюшкой. Такого бреда, идиотизма, такого безумия он от себя не ожидал. Да, он наделал в жизни немало глупостей, но эта превзошла все мыслимое и немыслимое.

Если уж так приспичило влюбиться, почему он не выбрал обычную женщину? Но нет! Это не для него. Не для мистера Тупоголового Осла. Мистера Болвана. Мистера Глупца. Что ему легкие победы! Он метит куда выше. Пялит глаза на самую знаменитую в Америке женщину!

Все утро Энн, изнемогая от жалости, хлопотала над Мэттом. Губы ее постоянно шевелились, и он понял, что она молится за заблудшего старшего брата. Его так и подмывало попросить ее оставить свои молитвы при себе, но поскольку понимал, что как никогда в них нуждается, притворился, будто ничего не замечает.

Он повел сестер на завтрак в одно из оживленных бистро на Кларк-стрит и едва сдержался, чтобы не попросить их остаться, когда веселая стайка направилась к своим машинам. Они обнимали и целовали его, по обычаю перемазывая косметикой очередную рубашку.

Этой ночью дом соврем опустел. Не было сестер, донимавших его своими вопросами. Не нужно было менять памперсы или читать мораль языкастой вредине. И хуже всего, не было синих глаз, так нежно на него смотревших.

Как мог он быть таким слепым? С самой первой встречи его тянуло к ней, как ребенка к мороженому. Ему еще никогда не было так хорошо с женщиной. Ни одна не возбуждала его сильнее. Не только физически, но и эмоционально. Своим интеллектом. Своими манерами. Если бы в эту минуту появился злой джин и предложил навсегда отдать Нили с условием, что заниматься любовью они больше не смогут, Мэтт наверняка бы согласился. Что же это, спрашивается, такое?

Кажется, он в самом деле погиб.

Мэтту стало невмоготу сидеть в замкнутом пространстве. Поэтому он схватил куртку и уселся за руль «форда-эксплорера», сменившего его спортивный автомобиль. Машина была плохо приспособлена к забитым транспортом парковкам делового центра Чикаго, но он оправдывал покупку тем, что на скоростных автострадах она была незаменима и по размерам почти подходила для такого великана, как он. Но говоря по правде, настоящая причина крылась в том, что каждый раз, садясь в машину, он вспоминал пережитое вместе с Нили и на душе становилось немного легче.