Просто неотразим - Гибсон Рэйчел

– Я принимаю ваше извинение, мисс Ховард. И прошу вас принять мое.

Джон подумал, что Вирджил мог бы более душевно попросить прощения, и уже открыл было рот, чтобы посоветовать ему предпринять еще одну попытку, но Джорджина остановила его.

– Конечно, – сказала она и предостерегающе постучала кулаком по спине Джона. – Давай оставим мистера Даффи, у него много работы, – предложила она.

Джон увидел, как задорно блеснули ее глаза. Он чмокнул Джорджину в губы и вывел из кабинета. Обнявшись, они медленно шли по коридору к раздевалке, и Джон вспоминал сон, который приснился ему этой ночью после того, как он вернулся домой. Вместо эротических фантазий, на которые его всегда вдохновляла Джорджина, он увидел совершенно другой сон. Он шел по огромной цветочной клумбе, а вокруг скакали и хихикали маленькие девочки. Похожие друг на друга девочки с маленькими, тоже похожими друг на друга собачками смотрели на него так, будто он был супергероем, который мог убивать пауков и спасать крохотных рыбок.

Ему понравился этот сон. Он хочет быть с Джорджиной. Хочет жить в окружении темноволосых неумолкающих девчушек, кукол Барби и лысых собак. Он хочет иметь кружевные покрывала, цветочные обои и женщину, которая тягучим южным акцентом будет шептать ему на ухо ласковые слова.

Джон улыбнулся и взял Джорджину под руку. Даже если у них никогда не будет других детей, у него все равно есть все, что ему нужно.

Абсолютно все.

Эпилог

Джорджина стояла на ступенях отеля «Принсвилл», который располагался на острове Кауаи. Тропическое солнце жгло ее обнаженные плечи и макушку. Ей потребовалось несколько дней, чтобы научиться завязывать саронг, и сейчас купальник скрывался под завязанным на шее куском ткани с рисунком из цветков фуксии. За ухо она вставила огромную орхидею, а на ноги надела сандалии со шнуровкой по голени. Джорджина чувствовала себя очень женственной и думала о Лекси. Лекси понравился бы Кауаи. Ей понравились бы красивые пляжи и прохладная синяя вода. Но Лекси здесь не было. Им с Джоном нужно время, чтобы побыть вдвоем, поэтому они вынуждены были оставить Лекси с Эрни и матерью Джона.

Перед лестницей остановился арендованный джип «Чероки». Водительская дверца открылась, и у Джорджины от восторга зашлось сердце. Ей нравилось наблюдать, как двигается Джон. Все его движения были наполнены непоколебимой уверенностью и гибкостью, как у человека, который находится в ладу с самим собой. Только тот, кто доволен собой, мог бы надеть голубую рубашку с огромными красными цветами и крупными зелеными листьями. Абсолютная уверенность в себе Джона иногда просто ошеломляла ее. Если бы она уступила его натиску, они бы поженились на следующий же день после того, как он сделал ей предложение. Однако Джорджине все же удалось отложить свадьбу на месяц, чтобы успеть подготовить красивую церемонию в небольшой церквушке в Белльвю.

Их свадьба состоялась неделю назад. Джорджина обнаружила что с каждым днем любит своего мужа все сильнее. Иногда ее чувства выплескивались наружу, потому что она просто не могла удержать их. Она нередко ловила себя на том, что бездумно смотрит в небо и улыбается или смеется без причины. Ее счастье было так велико, что она не могла вместить его в себя. Она доверилась Джону и отдала ему свое сердце. Взамен он подарил ей ощущение защищенности и любовь, настолько сильную, что у Джорджины иногда захватывало дух.

Она следила за ним взглядом. Джон обошел машину, открыл пассажирскую дверцу, поднял голову и улыбнулся своей жене. Джорджина вспомнила, как впервые увидела его – он стоял возле своего красного «корветта», широкоплечий, красивый. Тогда она угадала в нем своего спасителя.

– Эй, мистер, – крикнула она Джону, сбегая с лестницы. Его лицо вдруг омрачилось.

– У тебя под этой штукой ничего нет?

Джорджина остановилась перед ним и дернула плечиком.

– Ну это как посмотреть. Ты хоккеист?

– Да. – Он улыбнулся, и черты его разгладились. – А ты любишь хоккей?

– Нет, – помотала головой Джорджина. Она специально заговорила более низким голосом и усилила свой южный акцент, потому что знала, что это сводит Джона с ума. – Но для тебя, дорогой, я могла бы сделать исключение.

Он положил руки на ее обнаженные плечи.

– Ты ведь мечтаешь о моем теле, правда?

– Ничего не могу с собой поделать, – сокрушенно вздохнула Джорджина и покачала головой. – Я слабая женщина, а ты просто неотразимый.