Иллюзии - Стоун Кэтрин

Белокурый ангел боролся с темноволосой женщиной.

– Все кончено, Катрин! Кончено, черт побери. Пришли последние новости из Бельгии. Веллингтон не был убит. Ради всего святого, Катрин, уходим!

Темноволосая женщина не сдавалась, вскрикивая и размахивая кулаками.

– Нет! Нет! Я не верю!

– Это правда! – Белая пыль опускалась на их головы, окрашивая золотистые и черные волосы в унылый серый цвет. – В воскресенье состоялось еще одно сражение. Веллингтон удачно перегруппировал свои войска. Англичане стояли насмерть под дождем около деревни Ватерлоо, и французы были разбиты в пух и прах. Великая армия уничтожена. Даже императорская гвардия была рассеяна и бежала. Наполеон полностью разбит. Все кончено.

– Я не верю тебе! – крикнула женщина. – Император восстанет из пепла!

– Наполеон оставил свою армию, как в Египте, России или Лейпциге. Он покинул поле боя. Новости дойдут до Парижа через два часа.

– Тогда я погибла. – Темноволосая женщина опустилась на пол, цепляясь за его куртку. – Я погибла.

– Пойдем, – сказал ангел. – Нас ждут лошади. Мы можем бежать в Россию. Не сдавайся, Катрин!

– Зачем теперь это все? – спросила она. – И что тебе за дело?

Он схватил женщину за плечи и поднял ее.

– Я пожертвовал ради тебя всем. Я уничтожен. Ты превратила меня в предателя. Так что дай мне отвезти тебя в безопасное место. Идем.

Найджел подхватил Фрэнсис на руки и опустил на пуховые подушки, которые мягко подались под ее телом. Она подняла на него глаза. Он был прекрасен, как архангел. Он улыбнулся ей в облаке белой пыли и отвернулся. Второй ангел – белокурый – стоял чуть позади, к его руке прильнула темноволосая женщина. Найджел подошел к ним, и Фрэнсис попыталась сосредоточить на них взгляд.

– Ты победил, – сказал белокурый ангел и отпустил женщину. Она прислонилась к двери, похожая на выброшенную тряпичную куклу, и тихо всхлипывала. Теперь в его руке был пистолет Катрин. Он направил его прямо в окровавленную грудь Найджела.

– Фрэнсис ранена, – сказал Найджел.

– А разве ты не привык причинять боль женщинам? Я беру твоего донского жеребца. – Голос Лэнса звучал глухо, но рука с пистолетом не дрожала. – Я должен увезти Катрин, пока войска союзников не перекрыли путь. Мне безразлично, что она была на стороне противника, что Наполеон развратил ее. Ей нужна моя помощь.

Найджел остановился и повернул к нему раскрытые ладони, показывая, что он безоружен.

– Как всегда, рыцарские порывы, Лэнс? Спасти даму, и к черту все остальное? Куда же девается твое рыцарство, когда дело касается Фрэнсис?

Белокурый ангел взвел курок.

– А твое? – В его голосе смешались отчаяние и насмешка. – Как бы там ни было, Фрэнсис куртизанка. Это другое дело. Ты попытаешься помешать нам уйти?

Он опустил дуло пистолета и впился глазами в лицо Найджела.

– Одно движение, и ты сможешь разоружить меня. Тогда мы будем зависеть от твоей милости.

Найджел стоял совершенно неподвижно, не обращая внимания на пистолет.

– Ты никогда не понимал. Я не жажду мести.

– Тогда я отвезу Катрин в Россию.

Найджел улыбнулся. Фрэнсис смотрела на него во все глаза. Улыбка его была открытой.

– Иди куда хочешь, Лэнс. Говорят, жизнь – это устрица, и ее надо разбить. Найди жемчужины, если сможешь.

Белокурый ангел коснулся плеча Найджела. Его глаза блестели, как капельки воды на голубой черепице. Он поднял голову и крепко поцеловал Найджела в губы.

Фрэнсис закрыла глаза. Где-то хлопнула дверь, и она осталась одна под слоями тончайшего шелка, достойного индийской принцессы.

Глава 20

Что-то холодное и влажное коснулось ее лица. Она попыталась смахнуть это рукой, но прохладная влага не исчезала, стекая на шею и попадая в уши. Фрэнсис открыла глаза.

Рядом сидел Найджел и протирал ее лицо. На губке была кровь.

– Я ранена? – спросила она.

Он погладил ее по щеке, стерев рукой влагу.

– Ты получила удар по голове, моя милая ганика. Пуля Катрин попала в потолок и отколола штукатурку. Мы засыпаны пылью. В тебя попал довольно большой кусок.

Дымка рассеивалась, как паутина, уносимая ветром.

– Катрин пыталась застрелить меня?

– Я не дал ей прицелиться, – кивнул он.

Фрэнсис попыталась сесть. В голове ее звенело.

– Но ты же был привязан к стулу.

– Катрин была столь любезна, что сделала то, что я хотел. – В его тоне слышался сдержанный юмор.