Как две капли воды - Стил Даниэла

Он спросил женщину, не хочет ли она лечь в больницу. Оливия наотрез отказалась, но едва встала, как снова едва не потеряла сознание, и призналась Чарлзу, что ужасно себя чувствует. Он, вне себя от тревоги, снова уложил ее на банкетку.

– Думаю, вашей жене нужно немного полежать и она придет в себя. Возможно, это тепловой удар и перенесенное волнение. Если понадобится, можете позвонить мне вечером, – дружелюбно сообщил доктор и вручил Чарлзу свою карточку. Чарлз оставил жену с сыном и пошел за машиной. Мальчик со страхом смотрел на тетку.

– Олли, как ты? – прошептал он.

– Джефф, нет, – взмолилась она, хотя рядом никого не было. – Помни, что я тебе говорила.

– Знаю… просто я ужасно испугался… мне показалось, что ты мертвая.

Он шмыгнул носом, и Оливия взяла его за руку.

– Я живая и задам тебе хорошую трепку, если снова назовешь меня Оливией.

Она сделала зверскую физиономию, и оба рассмеялись. Но тут вернулся Чарлз и настоял на том, чтобы донести ее до машины. Оливия ужасно смущалась, уверяя, что все прошло, но в лице ее не было ни кровинки. Вечером ее ужасно тошнило, и она решила, что обойдется без ужина.

– Я вызываю доктора, – твердо объявил Чарлз, когда пришел проверить, все ли в порядке. – Мне не нравится, как ты выглядишь.

– Какой ты противный, Чарлз, – жеманно промурлыкала она, и Чарлз широко улыбнулся. Слава Богу, кажется, ничто не сломит ее неукротимый дух. Правда, ее страсть к приключениям со временем немного унялась, но чувство юмора оставалось неистребимым.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – вздохнул он, садясь. – Я думал, что умру, когда эта чертова лошадь едва не растоптала тебя. Господи помилуй, что за безумие!

– Но малышка могла погибнуть, – просто сказала Оливия, – и к тому же никто не пострадал.

– Кроме тебя.

– Я почти здорова, – заверила она, нежно целуя его в губы.

Она должна кое в чем признаться Чарлзу, но не знала, как начать. На такое она не рассчитывала. Конечно, это все усложнит. Но она так отчаянно хотела этого, что готова была на все, лишь бы ее заветное желание сбылось.

– Поверь, со мной ничего страшного, – повторила Оливия, и Чарлз недоуменно поднял брови. Иногда ее новая, непривычная манера говорить сбивала его с толку.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Пока не решила, – пробормотала девушка. Она в самом деле понятия не имела, как отреагирует Чарлз на новость, тем более что ее сестра не желала никаких детей. Возможно, и он разделяет мнение Виктории.

– Что-то неладно? – встревожился он, но жена покачала головой и украдкой вытерла глаза.

– О, Виктория, – прошептал он, лишний раз напоминая, что Оливия захватила чужого мужа и не имеет права на счастье, хотя так горячо любит Чарлза. – Скажи, что тебя беспокоит… – умолял Чарлз, видя, что Виктории явно не по себе, и пытаясь ее ободрить.

– Я… я… Чарлз, – запинаясь выговорила она, и Чарлз, сопоставив ее недомогание и странное волнение, неожиданно понял.

– Ты ждешь ребенка, Виктория? – ошеломленно ахнул он, и жена кивнула. Последние два месяца он не предпринимал никаких предосторожностей и вел себя до невероятия беззаботно, но жена, казалось, не обращала на это ни малейшего внимания и все шло своим чередом. Зная ее отношение к детям, Чарлз на мгновение испугался, что она придет в бешенство и былые обиды и непонимание вспыхнут с новой силой. Но она, похоже, ничуть не сердилась, только тихо плакала.

– Я беременна, – прошептала она. По расчетам Оливии, это случилось в годовщину свадьбы. Она уже побывала у доктора, и тот сказал, что ребенок родится в конце марта. – Ты очень сердишься?

– Сержусь? – повторил он, удивляясь, как она умудрилась забыть о своем упорном нежелании иметь детей. – За что, родная? Это ты не хотела ребенка. И должна злиться на меня.

– Я никогда еще не была так счастлива, – шепнула Оливия, опуская ресницы, и Чарлз поцеловал ее, страшась спугнуть невероятную удачу, так внезапно посетившую его. Господи, как дорога ему эта женщина!

– Поверить не могу… Когда?

– В марте, – едва слышно призналась Оливия, со страхом подумав, что же будет, когда вернется Виктория и вспомнит о том, что она замужняя женщина.

А дитя? Что будет с ним? И как отнесется к этому сестра? Разразится ужасный, невероятный скандал, но в эту минуту она могла лишь беспомощно льнуть к любимому и молиться, чтобы страшная минута никогда не настала. Будущее неумолимо, и она потеряет все, особенно если для сохранения тайны и соблюдения приличий Чарлз потребует отдать младенца, обвинив ее во всех прегрешениях.