Огонек в сердце - Мазаева Ирина

– Девчонки, вы что?! – встряла до этого молчавшая Лена. – Ну, пришёл Рябов, ну постирал, правда, и что тут такого? А прикиньте, мы бы жили в общаге, где бы мы стирали бельё? Руками в раковине?

– Да, всё дело в том, что мне не нравится Рябов, – Катя проигнорировала высказывание Лены и уставилась на Лизу. – Он – пустой человек. Постоянно рассказывает свои дурацкие анекдоты. А в душе у него ничего нет.

– А вот и есть! Просто ты… ты – чёрствая, грубая, ты – мужланка! А Вася… Он такой ранимый. Он – как я!

– Это он сказал, что я – мужланка? Слово-то какое нашёл…

– Это… Это я так думаю. Что, у меня своего мнения нет?

– Замолчите, обе! – почти выкрикнула Лена. – Девочки, послушайте себя, что вы говорите?! Лиза! Катя – наша подруга! И пусть ей не нравится Вася – это её право.

– Пусть она при мне не говорит о нём плохо, – буркнула Лиза.

– Я вообще больше не буду с тобой разговаривать! – Катя встала и ушла в свою комнату, хлопнув дверью.

– Вася! Ты был совершенно прав. Катя действительно мужланка. Она видит только твою маску, а душу – нет. Она вообще ничего вокруг не видит и в людях не разбирается.

В воскресенье вечером Лиза с Рябовым шли по парку. Было уже совсем темно, горели фонари. Было тихо и безветренно. То там, то здесь на скамейках сидели парочки или целые компании. Где-то вдали кто-то пел под гитару.

– Как ты можешь так говорить о своей подруге? Просто ей трудно понять, кто есть кто. А ты сразу на человеке клеймо ставишь! Надо просто перестать с ней общаться. Только не осуждать. Что ты как маленькая? Пусть живёт, как хочет, – назидательно закончил свою тираду Вася.

Лиза не ожидала такой реакции. Она хотела, чтобы он похвалил её за то, что она увидела, какая Катя на самом деле. Но и тут Вася был прав: конечно, не стоило осуждать людей просто из-за того, что они – другие. Лизе стало стыдно за то, что она обидела Катю.

– Да, ты прав, – вслух согласилась она.

– Но ведь и она не права. Как она может судить о других? Значит, она считает, что я – пустой человек? Ладно, припомним. А вообще, давай не будем о ней говорить? Пусть живёт, как хочет. Не хочет общаться с тобой – и не надо. Зачем она тебе? Главное, мы же нашли друг друга? Правда, заяц? – и он легонько щёлкнул её по носу.

– Да.

Лизе очень захотелось, чтобы он её обнял, но Вася, казалось, уже думал о чём-то другом.

– Дай мне обещание, что ты никому не скажешь. Пусть у нас будет своя маленькая тайна.

– Хорошо. Я никому не скажу.

– И даже Давыдовой.

– И Давыдовой тоже.

– Мне кажется, она тоже какая-то… странная.

– Она – хорошая!

– А я и не говорю, что она плохая. Просто она… Тебе не пара. Подожди, молчи! Она не такая, как ты. Она – обыкновенная. Таких много. «Заучек», которые всегда только и делают, что учат уроки. Она, наверное, золотую медаль хочет получить, да? Доказать всем, что она умнее их? Теории какие-то вечно высказывает. А всё в этом мире уже давно доказано, и всего всё равно не узнать. И потом, ведь она же не умнее тебя. Тогда зачем выпендриваться?

– Да она не выпендривается! – защитила Лиза свою подругу.

– Я не так выразился, прости. Просто она немного не от мира сего. Она… непрактичная. Слишком умная. Такая умная, что с ней скучно. Вот ты – живая девчонка. С тобой интересно, весело. Ты всегда хохочешь. А она… Нет, ты, конечно, можешь с ней дружить, я тебе не запрещаю, но просто не говори ей лишнего. О нас. Пусть у нас будет тайна, хорошо?

Лиза хотела было ещё раз заступиться за Лену, но желание срочно узнать про их общую тайну перевесило:

– Я ей ничего не скажу. Обещаю!

– Я могу тебе доверять?

– Конечно!

– Ты меня не предашь, как все остальные?

– Никогда!

– Лиза, у меня сейчас такие трудности… Я тебе всего сказать не могу, но… Просто верь мне. Ты же мне веришь?

– Верю!

– Дай мне сто рублей в долг, а?

– Конечно! – Лизе так хотелось сделать для Васи что-нибудь хорошее, что сто рублей в долг показались ей сущей мелочью. – Вот, на, бери, – она раскрыла кошелёк.

– А двести?

– Пожалуйста!

Лиза чувствовала себя такой взрослой, сильной, способной понять другого, помочь ему. Ей было так приятно Васино доверие. Ведь он – Скорпион по знаку зодиака, человек, которому трудно доверять людям. А он выбрал её. И раскрыл ей душу. И попросил о помощи.

– Я тебе отдам завтра, хорошо? Или во вторник. Мне просто пару дней надо прокантоваться. А потом выгорит одно дельце… Прости, заяц, я тебе пока про него ничего сказать не могу, но потом…

– Можешь ничего не говорить, – великодушно разрешила Лиза, – ведь я тебе верю.

– Спасибо, заяц, солнце моё! – Вася подхватил её на руки и закружил.

– Мы так здорово погуляли! Мы снова целовались! – прыгала Лиза на одной ножке, как маленькая.

Час назад она вернулась домой, они заперлись в комнате Давыдовой, и Лиза уже успела пересказать подруге все события и разговоры этого вечера. Точнее, почти все. Кроме их маленькой тайны.

– Я за тебя рада, – Лена сидела, поджав колени к груди и обняв их руками. – Ты не подумай, я правда за тебя рада.

– Да что ты такая грустная?! Увидишься ведь ты со своим Тором. Он симпатичный, интересный. Ну и что, что у него девушка? Сегодня она есть, завтра – нет.

– Он меня старше почти на два года. Я для него кто? Ре-бё-нок. У него там полный университет красивых, высоких, взрослых девиц. Ты же видела его девушку. Её Женя зовут. Как и его. Он – Женя, она – Женя. Они подходят друг другу. И ещё она – красивая…

– А кто мне говорил, что всё это – красивая-некрасивая, высокая-невысокая, худая-полная – полная ерунда? Что надо верить в себя и держать хвост пистолетом?

– Я. Хорошо это говорить кому-то. А вот самой себе почему-то не получается… – вздохнула Лена. – Слушай, Лиза, а ты веришь в бога?

Лиза озадачилась. Ей хотелось продолжать говорить о Васе Рябове, а вовсе не о боге.

– Ну… Он, наверное, есть, – высказала предположение она.

– Мне так интересно… Представляешь, люди однажды договорились и стали считать, что где-то есть некто, кто управляет их жизнью. У кого можно что-то попросить. И кого обязательно надо потом, после того, как он исполнит желание, поблагодарить. Я тут, знаешь, что поняла? Я очень хочу побывать в Иерусалиме. Сходить в храм Гроба Господня, где находится плита, на которой воскрес Иисус Христос. И в Гефсиманский сад, где проходила Тайная вечеря. Пройти по крестному пути… Мне кажется, там можно понять…

– Что понять?

– Не знаю. Всё понять. Я всё-таки верю, что Иисус Христос жил на самом деле.

– К тебе бабульки с брошюрками прорвались? – сочувственно-иронично поинтересовалась Лиза.

– Какие бабульки? А, свидетельницы Иеговы. Нет! При чём тут они? Просто мне стало так интересно… Представляешь, собирается куча людей в специальном здании, молится, желает всем добра, мира во всём мире. Сколько положительной энергии вырабатывается! Это как электростанция. А потом эта положительная энергия где-то хранится. А когда кому-то становится плохо, когда у него заканчиваются силы, то можно подключиться к этой энергии и решить свои проблемы.

– То есть, это всё-таки не бог решает все проблемы?

– И он тоже. Может быть, бог – это и есть эта хорошая энергия? Каждый раз, когда мы совершаем добрый поступок, положительная энергия в мире увеличивается, бог становится сильнее, и мы, таким образом, не просто помогаем какому-то конкретному человеку, а вообще – всему человечеству…

Лиза, которая уже перестала прислушиваться к привычным Ленкиным умствованиям, услышав последнюю фразу, оживилась. Ведь она же сегодня помогла Васе! И, как выяснилось, вообще всему человечеству. Ей тут же захотелось поделиться с подругой своей радостью, но в следующую же секунду она вспомнила, что ведь это их с Рябовым маленькая тайна, раскрывать которую Давыдовой нельзя ни в коем случае. И она промолчала. Лена же, казалось, уже и не нуждалась в собеседнике:

– Мне кажется, что бог…

Но Лиза вновь отключилась. Это ей было как-то неинтересно. По крайней мере, сегодня. Потому что сегодня они так замечательно погуляли с Васей, потому что он снова называл её «заяц» и «солнце моё», и «душа моя», и это было так… романтично! Волнующе. Ведь её так никто никогда не называл. А ещё он, расставаясь, назвал её «мой малыш»…

Лиза похвасталась этим Лене, но та почему-то пропустила всё мимо ушей. Она вся была в своих обычных теориях и мечтах. Стоило Лизе поймать себя на этих мыслях, как тут же в душе её вспыхнула обида. Ведь это уже не в первый раз такое происходит: Лиза, вся в эмоциях, как обычно, что-то долго и сбивчиво рассказывала подруге, вспоминая подробности, разыгрывая самые важные сцены, а та сидела с немного даже равнодушным лицом, вроде бы и слушала…