Маскарад - Дейли Джанет

– Когда-нибудь, – глухо произнес он, уткнувшись лицом в волосы Реми и теребя воротник ее жакета, – ты заплатишь за все рубашки, которые ты на мне порвала, дорогая.

Она провела языком по его плечу и, подняв голову, заглянула ему в глаза.

– А ты заставь меня заплатить сейчас! Прямо сейчас, Коул!

Лучистый взгляд старался проникнуть в темную дымку его глаз.

Приняв дерзкий вызов Реми, Коул распахнул ее жакет и сорвал с плеч, не дав ей даже пошевелиться. Потом, словно заразившись ее нетерпением, рванул блузку так, что пуговицы разлетелись в разные стороны. Блузка тоже упала на пол, но он на этом не успокоился, а начал бороться с лифчиком, оголяя золотистые плечи. Не жалея дорогого кружева, Коул разорвал и его. И вот наконец его большие руки накрыли ее маленькие чувствительные груди.

Реми чуть не вскрикнула – настолько острым и неизведанным было это удовольствие, но Коул заглушил ее крик поцелуем. Обвив руками шею Коула, она притянула его к себе и позабыла обо всем на свете, стараясь лишь как можно крепче прижаться к его могучему торсу, почувствовать кожей живое тепло.

Ее ошеломляла собственная чувственность. Это было как извержение вулкана. С первой же минуты, едва Коул появился в клинике, Реми ощутила потаенное желание, и вот теперь оно вырвалось наружу. Она хотела этого мужчину – в этом желании таилась и сила ее, и слабость.

Коул подхватил Реми, как пушинку, и понес ее в спальню. По дороге она сбросила туфли и даже не оглянулась посмотреть, куда они упали.

Дойдя до кровати, Коул остановился, осторожно поставил Реми на пол и принялся расстегивать ремень на ее брюках. Заразившись его нетерпением, она начала стягивать с него рубашку.

Через пару минут вся их одежда лежала на полу, а они сами – на кровати. Наконец-то Реми получила возможность вдоволь налюбоваться телом Коула! Приподнявшись на локте, она провела губами по его подбородку и восхищенно замерла, глядя на широкую грудь и плечи любимого.

Губы Реми припали к его ключице, затем поднялись вверх по могучей шее и осторожно потрогали кадык. Чувствуя, как руки Коула поглаживают, ласкают, подзадоривают ее, Реми прочертила губами влажную полосу на его груди и прикоснулась языком к крошечной пуговке соска. У Коула вырвался одобрительный возглас. Она улыбнулась и потянулась рукой к его плоскому животу, по которому тут же словно пробежала легкая рябь, а затем опустила ладонь еще ниже, к островку курчавых волос…

Коул застонал, поймал ее руки и опрокинул на спину, прижав запястья к матрасу и не давая пошевелиться.

– Нет, – прошептал Коул, легонько покусывая нижнюю губу Реми. – Я слишком долго тебя не видел, Реми, и не хочу, чтобы это кончилось, не успев начаться.

С этими словами он впился в ее губы долгим поцелуем. В груди Реми всколыхнулись чувства, о существовании которых она раньше даже не подозревала. Коул покрыл поцелуями ее лицо, игриво пощекотал губами мочку уха. А когда его губы скользнули вниз по ее шее, Реми затрепетала от восторга.

Он по-прежнему прижимал ее запястья к постели, но Реми даже не пыталась вырваться. Добровольная пленница, она блаженствовала в море новых ощущений. Когда Коул притронулся к ее груди, Реми застонала, смутно сознавая: ведь Коул лишь повторяет то, что она до этого проделывала с ним! И это чудесно… Восхитительно!

Реми выгнула спину, подставляя Коулу грудь. Голова ее металась по подушке, веки были опущены, а губы приоткрылись. Коул не выдержал и, выпустив запястья Реми, обвил руками ее тело.

Какой маленькой и хрупкой она казалась в его объятиях! Но Коул прекрасно знал, сколь обманчиво это впечатление. В изящной оболочке таилась недюжинная сила. Не столько физическая, сколько сила духа, ибо Реми была волевой, бесстрашной и решительной женщиной. И это позволяло ей в любой ситуации оставаться самой собой. Сближение с Реми сулило беду, боль и страдание. Коул убедился в этом на собственном горьком опыте.

Однако сейчас Коул не думал об этом. Он ласкал ее грудь, наслаждаясь страстными вздохами и стонами, срывавшимися с губ Реми.

– Как я могла все это забыть? – с дрожью в голосе спросила она. – Как я могла, Коул?

Он снова потянулся к ее губам, бормоча:

– Какая разница? Разве сейчас это важно?

– Нет! – простонала она и, не размышляя уже ни о чем, попросила: – Люби меня, Коул.

Он ответил поцелуем. Она затрепетала. Ее тело жаждало наивысшего наслаждения. Коул с горечью подумал, что она забыла о дамокловом мече, занесенном над их головами. Ей невдомек, что скорее всего это их последняя любовная встреча. Но он-то не утратил памяти…