Прилив - Робертс Нора

Грейс умолкла, покачала головой.

– Продолжай.

– Я не хочу расстраивать тебя.

– Я не расстраиваюсь. Говори.

– Каждую весну моя мама ходит на кладбище и кладет цветы на могилу Стеллы. Я хожу с ней. До того как мы пошли в первый раз, я и не подозревала, как моя мама любила твою.

– А я все думал, от кого те цветы Спасибо. То, что говорят.., то, что некоторые говорят о моем отце, взбесило бы ее. Она показала бы свой ирландский нрав. Может, уже вырвала бы несколько болтливых языков.

– Ты человек другого склада, Этан. Ты справишься с этим по-своему, – убежденно сказала Грейс.

– Они оба хотели бы, чтобы мы как можно лучше позаботились о Сете. Это главное.

– Ты прекрасно заботишься о нем. С каждым днем он все больше походит на обыкновенного мальчишку. А когда Сет появился здесь, на него больно было смотреть. Профессор Куин старался помочь, но у него были свои проблемы. Ты знаешь, Этан, как ему было тяжело.

– Да. – И чувство вины до сих пор камнем лежало на его сердце. – Я знаю.

– Я все же расстроила тебя. – Грейс повернулась к нему, и их колени соприкоснулись. – Но ты ни в чем не виноват. Ты был его опорой, его наградой. Любому это было ясно.

– Если бы я настойчивее расспрашивал его…

– Это не в твоем характере. – Забыв, что ее рука испачкана мороженым, Грейс коснулась его щеки. – Ты знал, что он поговорит с тобой, когда будет готов, когда сможет.

– А потом стало слишком поздно.

– Нет, никогда не бывает поздно. Всегда есть шанс. Вряд ли я смогла бы жить, если бы не верила, что всегда есть шанс. Не тревожься.

Он накрыл рукой ее пальцы, и в душе его что-то шевельнулось, словно раскрываясь.., и тут 06-ри радостно вскрикнула:

– Дедушка!

Грейс отдернула руку, распрямилась и окаменела, следя за приближающимся отцом.

– А вот и моя куколка. Иди-ка к дедушке. Грейс отпустила дочку. Пит не поморщился, не уклонился от перепачканных ручонок и щедро осыпавших его поцелуями липких губ.

– М-мм, клубника. Еще хочу. – Пит шутливо зачавкал, уткнувшись в шейку Обри, затем подхватил восторженно завизжавшую малышку на бедро и подошел поближе к дочери. Теперь он не улыбался. – Здравствуй, Грейс. Здравствуй, Этан. Воскресная прогулка?

Грейс почувствовала, как сразу же пересохло горло.

– Этан решил угостить нас мороженым.

– Ну что же, очень мило.

– Вам тоже кое-что досталось, – заметил Этан, надеясь разрядить сгустившуюся атмосферу. Пит взглянул на свою измазанную рубашку.

– Это легко отстирается. А ты, Этан, нечасто появляешься на набережной с тех пор, как начал строить яхту.

– Решил прогуляться часок перед работой. Корпус уже готов, и палубу почти закончили.

– Хорошо, очень хорошо. – Пит кивнул Этану и перевел взгляд на Грейс. – Твоя мать хотела бы повидаться с внучкой.

– Пожалуйста. Я…

– Я сам отведу Обри, – прервал ее отец. – Когда нагуляешься, возвращайся домой. Мы привезем ее через час-другой.

Грейс предпочла бы пощечину этому вежливому холодному тону, но согласно кивнула.

– До свидания! До свидания, мама. До свидания, Этан! – закричала Обри, посылая воздушные поцелуи.

– Мне очень жаль, Грейс. – Этан взял Грейс за руку, ее пальцы оказались ледяными.

– Ничего, я справлюсь. Отец любит Обри. Просто обожает ее. А именно это имеет значение.

– Это несправедливо по отношению к тебе. Твой отец хороший человек, Грейс, но он несправедлив к тебе.

– Я подвела его. – Она встала, вытирая руки скомканными салфетками. – И против этого не возразишь.

– Просто вы оба слишком гордые, – высказал свое мнение Этан. – Ни он, ни ты не хотите сделать первый шаг.

– Может быть. Но я очень дорожу своей гордостью. – Грейс швырнула салфетку в урну. – Этан, мне пора домой. У меня миллион дел, и раз уж выдалась пара свободных часов, лучше поспешить.

Этан сам не любил разговаривать о личном и не стал уговаривать ее остаться, но удивился тому, как сильно хотел этого.

– Я отвезу тебя.

– Нет, я хочу пройтись. – Она даже умудрилась выдавить вполне естественную улыбку. – Спасибо за помощь, Этан, и за мороженое. Я завтра уберу ваш дом. Пожалуйста, не забудь напомнить Сету, что белье складывают в корзину, а не бросают на пол.