Плененные - Робертс Нора

Вдохновляют именно байки, особенно если рассказчик в них истово верит.

Выезжая на Севентин-Майл-Драйв, Нэш с усмешкой припомнил, что кое-кто считает его ненормальным. А он самый обыкновенный, земной и практичный мужчина. По крайней мере, по калифорнийским стандартам. Попросту зарабатывает на жизнь фантазиями, исконными страхами и суевериями, тем, что люди любят, когда их пугают. Его ценность для общества, по собственному мнению, заключается в способности вытащить страшилище из чулана и вывести на серебристый экран, добавляя, как правило, несколько штрихов беспощадного секса и скрытого юмора.

Написанные на бумаге слова оживляют чудовищ, превращают доброго доктора Джекила в злобного мистера Хайда¹, осуществляют проклятие мумии. Может быть, это отчасти приводит писателя и сценариста к цинизму. Разумеется, сверхъестественные сказки пленительны и чудесны. Только в них ничего больше нет. Подобных сказок в голове миллионы.

Будем надеяться, Моргана Донован, почетная колдунья Монтерея, поможет еще одну сочинить. В последние недели, посвященные распаковке вещей, устройству в новом доме, пробе сил в гольфе, завершившейся безнадежным провалом, открывающимся с балкона видам, возникло настойчивое желание сплести историю о чародейке. Если судьба вообще существует, то она ему подфартила, поселив неподалеку от специалистки, до которой можно с комфортом доехать по очень красивой дороге.

Вторя свистом мелодии по радио, Нэш гадал, как она выглядит. В тюрбане с султаном? В черном крепе с головы до ног? Или как фанатка «Нового века»², ведущая беседы только через посредников из Атлантиды?

Ничего, все годится. В этом мире как раз сумасшедшие придают жизни вкус.

Он сознательно не стал углубляться в историю колдуньи. Лучше составить собственное мнение, собрать личные впечатления, объективно, на чистую голову наметить основные завязки сюжета. Известно только, что Моргана Донован, родившаяся в Монтерее лет двадцать восемь назад, является владелицей популярного магазина, рассчитанного на любителей трав и кристаллов.

Заслуживает высшей оценки за то, что осталась в родном городе. Прожив тут меньше месяца, уже не понимаешь, как можно жить в любом другом месте. Нэш скривился, припомнив, что успел пожить почти везде.

Снова надо благодарить судьбу за благосклонное признание массовым зрителем его сценариев. Буйное воображение дало возможность сменить дымные пробки на улицах Лос-Анджелеса на это бесценное местечко в северной Калифорнии.

В самом начале марта верх «ягуара» опущен, резкий ветер треплет светло-русые волосы, пахнет морем, которое здесь всегда рядом, свежескошенной травой, цветами, блаженствующими в мягком климате. Под чудесным голубым, безоблачным небом автомобиль урчит, как крупный гладкий кот. Недавно удалось разорвать отношения, стремительно катившиеся под горку, почти пора завязывать новые. Жизнь прекрасна.

Магазин, как было сказано, стоит на углу между ресторанчиком и бутиком. Видно, дело идет неплохо — только за квартал удалось поставить машину. Ну, пройдемся. Длинные ноги в джинсах легко шагают по тротуару мимо туристов, обсуждающих, где пообедать, мимо тоненькой, как карандаш, женщины в шелке цвета фуксии, с двумя афганскими борзыми на сворке, мимо какого-то бизнесмена, разговаривающего на ходу по мобильнику.

Хорошо в Калифорнии.

Вот и магазин. На витрине просто написано «Викка». Нэш молча усмехнулся. Отлично. «Колдовство» по-староанглийски. Сразу вспомнишь сгорбленных старух, которые бродят по деревням, насылая заклятия и удаляя бородавки.

Заработало воображение.

...Натура, день. Небо затянуто тучами, воет ветер. В убогой деревушке с покосившимися заборами и разбитыми окнами семенит по грязной дороге сморщенная карга с тяжелой закрытой корзиной в руках. Огромный черный ворон каркает, хлопает крыльями, садится на ржавый столб от ворот. Птица и старуха пристально смотрят друг на друга. Издалека доносится долгий отчаянный вопль...

Картинка пропала — кто-то выскочил из магазина, свернул, споткнулся, глухо пробормотал извинения.

Нэш кивнул. Ладно, не стоит давать волю фантазии до беседы с экспертом. Сначала рассмотрим товары.

Витрина впечатляет своей театральностью. Подставки разной высоты и ширины, задрапированные темно-синим бархатом, напоминают реку с водопадами, по которой плывут россыпи кристаллов, пленительно сверкая на утреннем солнце. Прозрачные, как стекло, и ошеломляюще яркие, розовые, цвета морской волны, фиолетовые, чернильно-черные, тоненькие, как волшебная палочка, сбитые в гроздья, образующие сюрреалистические замки и города. Над россыпями и гроздьями висят на тонких проволочках граненые камешки, отбрасывая повсюду радужный свет.