Спасение утопающих - Колочкова Вера Александровна

– Так, внимание! – объявила от доски Анна Васильевна. – Все сосредоточились, решаем! Время пошло!

Даша, усмехаясь и сама себя подхваливая, в два счета справилась с заданием и хотела было уже снисходительно-небрежно протянуть вверх руку, сигнализируя о своей так просто заслуженной в этом коллективе первичности, и голову уже подняла, но вдруг обнаружила с удивлением, что Наташина рука уже поднята. Скромно очень, будто виновато даже тонкая ручка-палочка уперлась локотком в столешницу, и тонкие пальцы торчат пряменько, прижатые тесно один к одному, будто сведенные судорогой…

– Молодец, Наташа. Как всегда, молодец, – тихо похвалила ее Анна Васильевна.

Даша обалдело откинулась на спинку стула, с возмущением уставившись на свою соседку. Ничего себе тихоня! Взяла и обошла на повороте! Это ее, Дашу Кравцову, у которой отродясь по математике меньше пятерки не было! Беременная «тихоня», словно прочувствовав каким-то образом Дашино возмущение, быстро заглянула ей в тетрадь и вдруг снова потянула руку вверх и даже затрясла ею в немом требовании.

– Что случилось, Наташа? – удивленно переспросила ее Анна Васильевна. – Я тебе пятерку в журнал уже выставила, можешь завтра на контрольную не приходить…

– Да нет, я не о том… Вы извините меня, но мы с новенькой, оказывается, одновременно уравнение решили! Я-то подняла руку, а она не стала…

Голосок у Егоровой оказался чистым и звонким, немного писклявым даже. Совсем девчачьим, в общем. Даша с удивлением на нее взглянула и поморщилась – вовсе она не нуждается ни в каком таком заступничестве!

– Правда? Сейчас посмотрим… – встала и пошла торопливо в их сторону Анна Васильевна. – Ну-ка, ну-ка…

Склонившись над Дашиной тетрадью и пробежав глазами по аккуратным строчкам решения, она слегка тронула Дашу за плечо и проговорила, улыбнувшись:

– Ну что ж, девочки, хорошо! Пусть будет все по справедливости. Новенькой я тоже ставлю пятерку. Напомни мне свою фамилию, я забыла…

– Мне не надо пятерку. Спасибо, – холодно произнесла Даша.

– Почему? – вытаращив глаза от удивления, на ходу обернулась к ней Анна Васильевна. – Почему не надо?

– Потому что это неправильно. Не должно быть так, – спокойно пояснила Даша.

– Почему? – снова повторила Анна Васильевна заинтересованно.

– А это логике вещей противоречит. Той логике, что лучший уже по определению должен быть только один. Если лучший – значит, единственный.

– Но ты же решила, я видела… – повернув к ней голову, тихо проговорила умная и беременная Наташа Егорова. – И кто лучше, кто хуже, тут вовсе ни при чем. Тут дело только в быстроте реакции…

– О! Егорова сейчас нам про быстроту реакции будет рассказывать, слушайте все! – весело-бодренько прозвучал из задних рядов тот же смешливый голосок. – Давай, Егорова, научи, а то наши чувихи от тебя по быстроте этой на порядок отстали!

Даша не выдержала и резко обернулась, чтоб посмотреть наконец на обладателя этого противного зловредного голоска. Впрочем, как и ожидалось, ничего интересного она там не увидела. Ничего такого особенного. Типичный маленький востроносый доходяжка с покушением на крутой ультрамодный прикид, купленный мамкой на последние зарплатные деньги на местном рынке. Такие, наверное, в каждом классе есть. С комплексом Наполеона. И правильно эта гордо-беременная Наташа делает, что не реагирует на его глупые выпады. А впрочем, ей-то до всего этого какое дело? Пусть не реагирует, ее проблемы…

Пятерку Анна Васильевна в журнале ей все-таки поставила. А следующим уроком была литература. Проходили на уроке «Мастера и Маргариту», и Дашина душа, сидя в теле, немножко ныла и маялась от желания прекратить это безобразие. Потому что, как Даша искренне полагала, нельзя «Мастера и Маргариту» так вот наскоком «проходить». Ну что это за свинство, в самом деле, взять протоптаться так коллективно по любимому произведению! Его читать надо, а не маяться в занудном повторении за учителем «образов» и «смыслов». Да, плохо у них тут с преподаванием литературы, очень плохо…

Соседка ее тоже весь урок литературы проскучала. Сидела, напряженно выпрямив спину и обхватив под столом тонкими ручками свой живот. А один раз Даше послышалось, как она пискнула тихонько и чуть качнулась корпусом вперед и даже губу нижнюю прикусила. И Даша дернулась вслед за ней слегка, будто и через нее прошло неведомое ощущение боли-опасности. А что делать, задергаешься тут. И сама вот так же скоро будет пищать, да качаться, да губу себе прикусывать…