Дитя четверга - Браун Сандра

– Энни… Энни! – зарыдал он. – Как ты могла? Как ты могла отдать свою любовь этому дамскому угоднику Спенсеру?

Глава 5

– О Боже! – простонала Эллисон. На виду у нескольких любопытных соседей она пыталась удержать жениха сестры, который рыдал, словно ребенок. Неделю назад она ни за что не поверила бы, что такое возможно.

Поскольку в ее планы отнюдь не входило подвергать риску репутацию Энн, она поспешила втащить Дэвиса в дом и вместе с ним рухнула на диван.

– Дэвис! Дэвис! – обратилась к нему Эллисон, пытаясь его растормошить. – Да она…

Спохватившись, Эллисон прикусила язык. Она уже и так нанесла непоправимый урон отношениям Энн с Дэвисом. Еще один день – и с обманом будет покончено. А пока нужно что-то делать.

– Дэвис, послушай меня! – твердо произнесла она, пытаясь приподнять его голову со своей груди.

Но эффект оказался обратным – Дэвис еще сильнее прижался к ней.

– Энни, я люблю тебя, – заплетающимся языком пробормотал он. – Как ты могла обойтись так со мной? С нашей любовью? Я думал, ты меня любишь.

– Я и люблю. – На сей раз ее попытка удалась. Отведя назад прилипшие ко лбу волосы, она прошептала:

– Я люблю тебя всей душой, дорогой. – Нежно поцеловав его в губы, Эллисон потерлась носом о его влажную щеку. – Расскажи мне, что с тобой произошло.

Дэвис забарахтался среди диванных подушек, пытаясь сесть. Кулаками вытер слезы. Все это тронуло Эллисон: он в самом деле любил Энн.

– Ты говоришь, что любишь меня? И все еще хочешь выйти за меня замуж?

– Конечно!

Дэвис облизал губы и недоуменно замигал глазами.

– Но он сказал…

– Кто сказал?

– Спенсер.

Эллисон гневно сжала губы. Ну и нахальство у этого человека!

– Что он тебе сказал?

– Мы встретились, выпили… Кажется, я в стельку пьян, – сокрушенно признался он.

Она провела ладонью по его волосам.

– На сей раз я тебя прощаю. Продолжай. Что тебе сказал Спенсер? У Дэвиса снова задрожали губы.

– Что вы оба… ну, ты знаешь… почувствовали влечение друг к другу… прямо с первой минуты… Я могу в это поверить… То есть Спенсер – интересный парень. В школе девчонки увивались вокруг него.

– Ничего особенного между нами не произошло. Я просто была любезна с ним, а он, как всякий самовлюбленный маньяк, навоображал себе невесть что.

– Но он говорил, что ты несколько раз целовала его. Это верно, Энни?

У Спенсера Рафта нет ни сердца, ни души, ни совести. Разве можно так обращаться с другом? Не желая, чтобы между Энн и ее суженым были какие-то недомолвки, она посмотрела в тоскливые глаза Дэвиса и вымолвила:

– Да… Но это ничего не значит.

– Он сказал, что ты ответила ему более страстно, чем любая другая женщина, которую он когда-либо целовал. И что ни с какой другой женщиной ему так не хотелось заняться любовью, как с тобой. – Дэвис закрыл лицо руками и покачал головой. – Я не мог в это поверить. Но я должен был тебя увидеть. Должен был услышать от тебя, что ты больше меня не любишь и предпочитаешь Спенсера.

Эллисон почувствовала, что у нее остановилось дыхание. Горячий румянец вспыхнул на ее лице и распространился по всему телу. Она самая страстная женщина из всех, кого Спенсер целовал? Желаннее, чем любая другая женщина? Ей так хотелось посмаковать и обдумать услышанное, но Дэвис выглядел настолько несчастным, что не время было предаваться сладостным грезам… В эту минуту важно как-то исправить положение.

Она положила руки Дэвису на плечи и крепко их сжала. Дэвис оторвал ладони от лица и поднял на Эллисон страдальческие глаза.

– Спенсер действительно интересный и привлекательный. И я целовала его. Но для меня это значит не больше, чем поцеловать красивую фотографию. Твой друг пустой человек, у него ничего нет за душой. Я не могла бы полюбить никого, кроме тебя, Дэвис. Прости меня за этот небольшой грех. – Конечно, когда выяснится вся эта история с подменами, Энн будет полностью оправдана. – Я хочу выйти за тебя замуж и жить в доме, который ты выбрал для нас.

– Зачем вы лжете ему, Энн? Оба вскочили, услышав эту фразу. Негромкий, чуть хрипловатый голос произвел на них эффект больший, нежели выстрел пушки. Эллисон вскочила с дивана. Не до конца протрезвевший Дэвис скатился на пол. Кое-как ему удалось подняться. Выпрямившись, он стоял, слегка покачиваясь, возле Эллисон.

– Убирайтесь отсюда! – холодным тоном произнесла Эллисон. – Вы едва не разбили нам жизнь.