Благословение - Стил Даниэла

— Ну, ты же никогда не прогуливаешься по пляжу просто так. Ты делаешь это, только когда тебе нужно обдумать и принять какое-нибудь важное решение. Последний раз, например, ты бродила по пляжу, решая вопрос о приеме нового сотрудника. До этого, мне помнится, ты исходила его вдоль и поперек, обдумывая, как тебе выкрутиться из одного неприятного дела, в которое тебя наглым образом впутали… А еще до этого, ты помнишь?.. Ты совершила длительную прогулку, и после этого мы поженились. — Она рассмеялась, он всегда и во всем был прав. — Ну а чем же вызвана сегодняшняя прогулка? Неужели Нэнси обидела тебя? — Брэд был удивлен, ведь за все эти годы женщины, как ему казалось, давно подружились. — Или что-то произошло на работе?

Пилар недавно выиграла важный процесс в Лос-Анджелесе, и он был горд за жену, но в то же время хорошо знал, как ее выматывает работа, где каждый день приходилось принимать решения. Он всегда был рад помочь ей, но иногда перед ней вставали проблемы, которые даже он не мог разрешить, и тогда все зависело только от нее.

— Нет-нет, с работой все отлично. А Нэнси была просто восхитительна!

Восхитительна и, сама того не сознавая, безжалостна. Она коснулась той части ее души, о которой сама Пилар вряд ли даже подозревала. Ей приходилось об этом задумываться один или два раза за этот год, но она неизменно приходила к мысли, что все это пустяки, на которые не стоит обращать внимания. Но сейчас она уже не была так уверена в этом и решительно не знала, что сказать Брэду. Марина, наверное, все-таки права, она должна поговорить с ним.

— Я не знаю… Это все скорее так — женские глупости.

Я просто хотела кое в чем разобраться, ну и мы с Мариной отправились на пляж, и она, как всегда, помогла мне все понять.

— Ну и что она тебе посоветовала? — Голос у него был мягкий, он очень хотел ей помочь. Пилар все-таки его жена, и, как бы он ни уважал ее друзей, ему хотелось на правах мужа быть первым в курсе ее дел.

— Я себя так глупо чувствую, — сказала она рассеянно. Он взглянул на нее и очень удивился, заметив слезы у нее на глазах. Пилар была сильной женщиной, она редко теряла над собой контроль, и теперь, увидев, что она плачет, он понял, что случилось действительно что-то серьезное.

— Ну-ну, разве можно плакать, да еще субботним вече ром. Может, лучше пойдем прогуляемся по пляжу? — Он был вполне серьезен.

— Может, и пойдем. — Она улыбнулась и смахнула слезы, а он покрепче обнял ее.

— Что же так расстроило тебя, любимая? Я хочу, чтобы ты поделилась этим со мной. — Он знал, что дело серьезное, раз тут не обошлось без Марины.

— Ты не поверишь, мне кажется, это все так глупо.

— Ничего, я выслушиваю массу глупостей каждый день, и ничего страшного, если ты добавишь мне еще одну… Давай-давай, говори, я все пойму.

Она устроилась поудобнее, их ноги переплелись, и, оказавшись лицом к лицу с мужем, пристально глядя ему в глаза, Пилар тихо заговорила:

— Я не знаю, как это объяснить… Может быть, Нэнси задела в моей душе струну, о которой я и не подозревала… Что-то подобное, правда, приходило мне в голову пару раз за этот год… Но раньше я никогда так не задумывалась и не представляла, что это мне вообще нужно… Но вот сегодня Нэнси спросила, а что, если я когда-нибудь пожалею о том, что у меня нет детей.

Произнеся эти слова, она опять не сдержала слез. Муж уставился на нее в немом изумлении. Вот так сюрприз! Он не верил собственным ушам.

— Я всегда была уверена в том, что не хочу и никогда не захочу иметь детей. А сейчас я в сомнениях. Я поймала себя на мысли, что думаю об этом. А вдруг она права, и я действительно когда-нибудь пожалею? Что, если в старости для меня это обернется большим горем? Что, если… — она заставила себя сказать это, — что, если с тобой что-то случится?.. Ау меня даже ребенка от тебя не останется?

Слезы текли у нее из глаз, а он, все еще не в силах ничего сказать, только кивал головой. Брэд был просто ошарашен. Он был готов ко всему, кроме этого. От кого, от кого, но от Пилар он никогда и не надеялся услышать о детях.

— Ты что, серьезно? Ты расстроилась именно из-за этого? — Он все никак не мог поверить.

— Мне так теперь кажется. И это так ужасно! А вдруг я пойму, что ребенок мне просто необходим? Что же мне тогда делать?

— Вызывать пожарную команду и успокаивать меня! Нет, ты это правда серьезно? Ты сейчас думаешь о том, чтобы родить ребенка? — Это после стольких-то лет. Он сам как-то не думал о совместных с Пилар детях, а его первая жена этот вопрос решила самостоятельно, поставив его перед свершившимся фактом.

— Значит, ты тоже считаешь, что я слишком стара для этого? — Вид у нее был удрученный, и он, не выдержав, рассмеялся.

— Да нет, ты-то не старая… Это я старый. Слушай, мне уже шестьдесят два, и я через несколько недель стану дедом. Вот уж кто будет выглядеть действительно глупо. — Его забавляла эта мысль.

— Нет, Брэд, совсем нет! Большинство мужчин в наше время имеют вторую семью. И многие из них гораздо старше тебя.

— О, я становлюсь старше с каждой минутой, — пошутил он. Потом, взглянув на нее, заметил, что Пилар вовсе не шутит и для нее это вполне серьезно. — Пилар, ты долго над этим думала?

— Не знаю, не уверена, — честно сказала она, — я думаю, впервые эта мысль промелькнула в моей голове, когда мы только поженились, но я тогда не обратила на нее внимания… Но потом… эта пара, ну, которая не могла отвоевать ребенка… Я все думала о них… Какие они странные, и почему они так фанатично преданы этому ребенку, хотя даже не видели его никогда… Но, черт возьми, в глубине души я их понимала! Не знаю, может, с возрастом я становлюсь сентиментальной. Но когда Нэнси сообщила, что ждет ребенка, я была просто поражена. Я всегда считала ее маленькой девочкой, и вдруг… Ты заметил, как она довольна? Как будто познала смысл жизни. И вот я подумала, а что, если я-то как раз ничего не поняла? Может, все-таки недостаточно быть прекрасным адвокатом, хорошим человеком, любящей же ной и доброй мачехой? Может, все-таки надо в этой жизни стать еще и матерью?

— Дорогая моя… — Брэд глубоко вздохнул. Она была сильно взволнована, и он понимал ее состояние. Пилар была кое в чем права. Но ведь они действительно не в том возрасте, когда можно думать о детях. — Как бы я хотел, чтобы ты подумала об этом раньше.

Она посмотрела ему прямо в глаза и спросила очень серьезно, постаравшись вложить в свой вопрос всю душу:

— Хорошо, но, если я приду к выводу, что не смогу жить без своего ребенка, ты захочешь иметь его? — Ей стоило невероятных усилий задать этот вопрос, но она должна была знать. Должна была знать, на ее ли он стороне и есть ли у нее выбор. Если он скажет «нет», ей придется смириться. Она любила его больше всех на свете, и все-таки сейчас она думала об одном, пока еще не существующем человеке — их общем ребенке.