Ты - моя тайна - Стоун Кэтрин

Джейк охотно откликался на призывы Меган, но никогда не жертвовал своими занятиями. Его руки, губы, глаза, все его тело давали ей новые неизведанные ощущения. Искусные, чувствительные руки Джейка. Нежные губы. Испытующие, напряженные глаза. Всегда владеющий собой и непостижимый Джейк.

— О чем ты думаешь? — спросила однажды Меган, лежа в объятиях Джейка в их постоянном номере в «Колониальной гостинице».

Оставалось всего два дня до каникул по случаю Дня благодарения. Они должны были на время расстаться.

Джейк нежно погладил ее по голове и улыбнулся:

— О том, что ты прекрасна.

Он лгал, но был искренен. Не об этом он думал сейчас, но сказал правду.

Когда Меган задала свой вопрос, мысли увели Джейка, как это нередко бывало, в иное время и к другой женщине. В дни иных радостей и огромной боли.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 6

Сайгон, октябрь 1964 года

В этот самый день, шесть лет назад, было невыносимо жарко и душно, слишком жарко для того, чтобы двигаться, но при ходьбе возникало хотя бы ощущение легкого ветерка. Влажность, как во время дождя; дождь стал бы истинным благословением, но об этом можно было только мечтать.

То был день, немилосердно измотавший всех, злой и тревожный, просто наказание за то, что они ненавидели и убивали друг друга. Джейк и еще два солдата несли патрульную службу на улицах Сайгона. Они медленно вышагивали в своих пропотевших темно-зеленых рубашках с автоматами в руках. Улицы были людными, но, как ни странно, тихими. За исключением этой необычной тишины, все было как всегда: нищие, голодные дети, пестрые базарчики — разноцветный ковер, одной из самых заметных нитей в котором казалась темно-зеленая форма американской армии.

В этот день дети не плакали, нищие безмолвно протягивали руки за подаянием, а продавцы не торговались. Просто было слишком жарко, чтобы разговаривать.

Джейк с товарищами пересекали грязную улицу, потом через базар выходили на соседнюю; на своем пути время от времени они встречались с другими вооруженными патрулями, постоянно и неизменно напоминающими о военном присутствии.

Шел второй час их восьмичасового дежурства, когда произошел так называемый инцидент. Невероятно, однако они не сразу заметили этого человека — видимо, жара и тишина притупили обычно обостренное восприятие окружающего. Джейку просто повезло, что он его увидел, когда тот только начал действовать.

Черный лимузин дипломатического корпуса затормозил у тротуара прямо перед ними. Джейк и его напарники невольно остановились и уставились на автомобиль, ожидая, что из него выйдет генерал, дипломат либо высокопоставленный чиновник.

Но из машины неторопливо и грациозно появилась очаровательная молодая женщина. Ее черные как смоль волосы были подняты вверх и стянуты на макушке в тугой блестящий узел; на ней было сиреневое полотняное платье и белый, тоже полотняный жакет; на руках — короткие белые перчатки, на шее — нитка жемчуга. Женщина держала в руках плетеную корзину, полную хлеба и фруктов.

Они уставились на нее как на невероятное, прелестное, но нереальное явление в аду и ужасе мира, который их окружал. Женщина оглянулась на солдат, и ее фиалковые глаза сверкнули на прекрасном безмятежном лице. Она беззаботно намеревалась сделать то, ради чего вышла из машины, — отдать корзинку с едой нищенке, скорчившейся в пыли с двумя маленькими, тощими, безмолвными ребятишками.

Джейк так и не понял, что именно — слабый шум, почти неуловимое движение или просто интуиция — вынудило его оторвать взгляд от красавицы и обратить внимание на тень в проеме открытой двери. В то же мгновение тень обрела реальные и грозные очертания — на женщину было направлено дуло автомата.

— Ложись! — взревел он, и женщина замерла, удивленная, но не испуганная.

Джейк сгреб ее и уложил на тротуар рядом с собой.

— Что… — начала она, но ее прервал оглушительный треск автоматной очереди.

В глазах у женщины вспыхнул ужас, она вцепилась Джейку в руку.

— Немедленно в машину и лечь на пол!

Джейк повернул голову к автомобилю и увидел, что дорогу преграждает тело убитого водителя, лежащее в луже крови. Женщина задохнулась и не двинулась с места.

— Идемте, мэм. Ну!

Он крепко взял ее за руку и заставил переступить через труп; ее белые полотняные туфельки намокли и покраснели от крови. Джейк втолкнул ее на заднее сиденье лимузина, велел лечь на пол и захлопнул тяжелую дверцу.