Чудеса всё же возможны… - Герцик Татьяна

Или дело здесь в том, что она неосознанно хранит верность Владу? Но зачем? Он-то этим вовсе не озабочен.

Вечером переоделась в приличный брючный костюм, накинула пуховик и пошла к магазину, внезапно осознав, что за двадцать восемь лет жизни это ее первое свидание. Николай уже ждал у входа, приплясывая на месте от холода. Увидев, быстро рванул навстречу.

– Давайте в кондитерскую зайдем? Близко и тепло. И, надеюсь, есть что пожевать, а то у сестры во всем доме одни фрукты. Она фигуру бережет, а нормальному мужику поесть нечего.

В кондитерской действительно было тепло. Повесив куртки на вешалку, подошли к прилавку. Настя взяла себе лишь низкокалорийное пирожное с взбитыми сливками, а Николай набрал столько сластей, что она невольно поразилась. Если он частенько балует себя таким количеством калорий, то скоро ему его костюмчик будет маловат.

Сели за столик и Коля ласково ее укорил:

– Что ж вы так мало взяли? Застеснялись, что ли? Так мой бюджет выдержит, вы не бойтесь!

Она отрицательно замотала головой.

– Я же женщина, а женщины следят за фигурой, знаете ли.

Он презрительно зафыркал.

– Ну вот еще! Везде ограничения! Жить надо полной мерой, кто знает, что с нами будет завтра. Хотя здоровеньким помереть мечтает каждый.

Настя невольно засмеялась – такой уничижительный был у него тон. И смеялась почти весь вечер, проведенный с ним. Он был веселым и простым – мечта любой не слишком интеллектуальной девчонки. Она подумала, что на еще одну встречу бы с ним согласилась, но не больше. Дальше ей с ним говорить не о чем.

Припомнила Владимира и запечалилась. Вот уж с кем ей никогда не было скучно. Если бы при этом он умел быть постоянным, цены б ему не было. Но чего не дано, того не дано. И вообще, жизнь надо принимать такой, какая она есть.

Через пару часов намекнула, что ей пора отдохнуть, она же после работы. Николай проводил ее до дому, даже не подумав попроситься погреться, хотя был одет явно не по погоде и мерз. Когда она спросила его, почему на нем осенняя куртка, ответил, чуть клацая зубами:

– Ну, форс мороза не боится, как известно. А вообще-то я живу на другом конце города, и мне просто лень гнать туда за теплой одежкой. Машину-то я в гараже оставил. Здесь приличной автостоянки поблизости нет, а во дворе я свою Шкоду оставлять не хочу. Вот приедет Макс из командировки, это мой свояк, и отвезет меня домой. А так ведь я просто нянька.

Попрыгав вокруг нее еще немного и явно не желая уходить, предложил:

– Давайте встретимся еще? Я сегодня неподалеку ресторан неплохой видел. Может, сходим завтра?

Она задумчиво сказала:

– Завтра не могу. Если только в пятницу.

Он покладисто согласился.

– Ну, в пятницу, так в пятницу. Вы мне свой телефон не дадите? Поговорить иногда.

Немного помявшись, она продиктовала ему номер телефона, памятуя, что можно будет и не брать трубку, если не захочется.

В пятницу утром он привел на прием к Насте племянницу, еще слегка покашливающую, но, по его словам, уже не как маленький китенок, а как большой котенок. Девочка, не понимая разницы, застенчиво смеялась. Настя оставила ее на больничном еще на несколько дней. Уходя из кабинета, Николай просительно посмотрел на нее щенячьими глазами, и напомнил:

– До вечера! Я жду! – и ушел, оставив медсестру сгорать от любопытства.

Ближе к назначенному сроку Настя сообразила, что в ресторан надо принарядиться как-то особо. Надела длинное платье, купленное ею в прошлом году, и заколола волосы на затылке в свободный узел. Слегка подкрасилась, подвела губы и посмотрела на чужое лицо. Оно было красивым, но пустым и холодным. Эх, побольше бы одухотворенности, но что не получилось, то не получилось.

Без десяти восемь раздался звонок домофона. Это был Николай.

– Милая Настя! Спускайтесь, я вас жду!

Накинув куртку, она на всякий случай сунула про запас в сумочку пару тысяч рублей, чтобы не попасть впросак, если вдруг придется доплачивать в ресторане. Николай не произвел на нее впечатление ответственного человека. Заперев дверь, быстро спустилась.

Парень с красным замерзшим носом всё в той же легкой куртке прыгал возле подъезда. Попеняв ему на его легкомыслие, Настя позволила ему взять себя под руку, и они быстрым шагом пошли в недавно открытый ресторан.

Сдав куртки в гардероб, сели за самый последний столик, потому что Настя не хотела выставлять себя на показ, что для Николая было совершенно непонятным.