Счастье - Стил Даниэла

У Оливера опять сорвался голос. На заднем сиденье Бенджамин высморкался. Мел тоже плакала, но она была погружена в собственные мысли и с самого утра ни с кем ни о чем не говорила.

Странная перспектива маячила впереди – быть им и матерью, и отцом одновременно, взять на себя ее обязанности... водить их к врачу... к зубному... покупать Сэму обувь... Когда на все это найти время? Как справляться без нее? Но что важнее – как жить без любимой женщины, без ее ласки, ее смеха, ее добрых, заботливых рук?

Дорога до Вермонта была долгой и проходила в молчании, пока в Массачусетсе не сделали остановку, чтобы поужинать.

Сара прибыла в Бостон к десяти. Она была в двух шагах от Кембриджа, от новой, желанной жизни. Жизни без них.

Глава 5

В конце концов эта лыжная затея оказалась очень удачной, и вскоре они стали приходить в себя, кто быстрее, кто медленнее. Сэма по ночам мучили кошмары, он то кричал, то смеялся, а днем самозабвенно катался с отцом на лыжах. Бенджамин даже принял участие в соревнованиях; в свободное от лыж время он названивал друзьям, словно только они могли решить все его проблемы. Одна лишь Мел оставалась безучастной, каталась нехотя и избегала братьев и отца. Теперь она была единственной женщиной в их компании, Оливер несколько раз пытался поднять ей настроение, но Мел не хотела с ним разговаривать. Единственным, к кому она обращалась, был Сэм, но даже с ним она говорила как с неродным.

Оливер обо всех проявлял заботу: брал напрокат лыжи и ботинки, грузил и разгружал машину, организовывал питание, укладывал Сэма спать, присматривал за Мел, проверял, все ли одеты как положено. К восьми вечера он валился с ног от усталости, едва поужинав, ложился спать одновременно с Сэмом. Он решил жить с ним вместе в комнате, чтобы малышу не было так одиноко. Сэм дважды обмочился, и Оливеру пришлось среди ночи менять простыни, переворачивать матрас, искать другое одеяло. Было очевидно, что Сэм, как и все они, пережил сильный стресс. Оливер был так занят детьми, что ему некогда было вспоминать о Саре. Только ночью, лежа в постели, он ощущал в сердце боль, да утром груз воспоминаний о жене придавливал его, словно гора. Она как бы умерла. Лишь на третий день пребывания в Вермонте Олли произнес ее имя. Он сказал что-то про «маму», дети со страдальческим выражением лиц повернули головы, и Олли моментально пожалел', что упомянул ее.

Домой они вернулись первого января, повеселевшие и поздоровевшие. Но дом встретил их неприветливо. В нем было очень тихо, собака спала, даже Агги куда-то ушла. Оливер понял, что все они втайне надеялись, что Сара будет поджидать их, но такого не случилось. Сары давно не было, и хотя Оливер знал номер телефона ее кембриджской гостиницы, в этот вечер он ей не позвонил. Сначала с помощью Мел приготовил ужин, потом уложил спать Сэма. Бенджамин собрался уходить. Он появился па кухне, где остальные сидели за столом, одетый, как на свидание.

– Так сразу? – улыбнулся Олли. Никто из них даже не разложил вещи. – Ради кого ты при параде?

Бенджамин уклончиво улыбнулся отцу.

– Я к другу. Па, можно взять машину?

– Возвращайся пораньше, сынок. И будь осторожен. Сегодня на дорогах будет уйма пьяных.

К счастью, Бенджамин был осмотрителен и никогда под мухой не садился за руль. Неоднократно он звонил родителям, чтобы те приехали за ним, если у друзей выпил одну-две банки пива. Сара вдолбила ему это раз и навсегда, как и многое другое. В каждом из них была ее частица, а теперь ее не было. Оливер задавался вопросом, когда она приедет на обещанный уик-энд. С ее отъезда прошло всего шесть дней, а казалось, что вечность.

Странно было в этот вечер ложиться в постель одному. Олли лежал и думал о ней, как и на протяжении всей этой недели, хотя и пытался убедить себя в обратном. В полночь он наконец зажег свет и попытался читать, кое-какие бумаги, которые захватил с работы. Его босс оказался неплохим мужиком, он дал Оливеру неделю отпуска, хотя не был заранее предупрежден. Олли теперь чувствовал себя лучше, правда, ненамного.

Он все еще не спал, когда в час ночи вернулся Бенджамин и заглянул пожелать спокойной ночи. Оливер оставил дверь открытой, чтобы слышать Сэма. Бенджамин положил ключи на столик и стоял, печально глядя на отца.

– Пап, тебе, наверное, тяжело... я имею в виду... без мамы.

Оливер кивнул. Что он мог сказать сыну? Всем им было тяжело.

– Я думаю, мы привыкнем, да и она скоро вернется. Бенджамин кивнул, хотя слова отца не звучали убедительно.