Боковая ветвь - Степановская Ирина

— Лысину не забудь побрызгать одеколоном! — ядовито сказала она и заметила бешенство, мелькнувшее в его глазах.

Он надел новые брюки и джемпер.

— Я поеду с тобой! — не выдержала она.

— Это будет смешно. — Он старался казаться равнодушным, но грозовым облаком в квартире сгущалось напряжение. — Хорошо, если хочешь, поедем! — Скрепя сердце он опередил ее негодование. — Я сейчас схожу за тросом в гараж, а ты выходи к подъезду! — Он бросил на постель скомканные носки и достал из коробки новые.

Ее это просто взбесило. Зачем ему новые носки? Она закричала:

— Не смей бросать на кровать свои вещи! Я тебе не уборщица!

— Извини! — Он взял носки и ушел в ванную. По этой напряженной вежливости Алена поняла, что никакая сила не сможет сейчас удержать его дома. Вспышка гнева ударила ей в голову. Неудержимая, неукротимая ревность заволокла разум.

— Боже, какая спешка! Я, оказывается, должна торчать у подъезда, чтобы не потерять ни секунды! Ничего не случится, подождет твоя б…! Зайдешь за мной в квартиру как миленький! — Она увидела, как от ярости у него посветлели глаза. Но он еще раз сдержался.

— Как ты можешь говорить плохо о человеке, которого не видела никогда? — Лицо его покривила наигранная усмешка. — А если ты устала или раздражена, то лучше останься дома!

— Нет уж, спасибо! — Голос у Алены и так был достаточно резкий от природы, теперь же ее визг просто резал слух. Она заметила, как Алексей поморщился от ее крика. Это унизило ее окончательно, больше она собой уже не владела. Ей вспомнился воркующий голосок из телефонной трубки, слишком скорая готовность помочь с его стороны, и, как это часто бывает у людей от бессилия и злобы, поток отборной матерщины, не сдерживаясь, хлынул из ее хорошеньких уст.

Нельзя сказать, что ругалась она при муже впервые. Как и нельзя сказать, что в делах своего бизнеса Алексей Фомин совершенно не употреблял эти наиболее сильные словесные аргументы. Но такой многоэтажный злобный мат в устах женщины, да еще собственной жены, Алексей перенести не мог.

— Останешься дома! — проговорил он достаточно громко, чтобы перекрыть поток нецензурной брани, и в голосе его ясно послышалась угроза.

— Как бы не так! — выплюнула ему в спину жена, когда он повернулся, чтобы уйти. Со стуком захлопнувшейся двери он явственно услышал относившееся к нему последнее ругательство.

Он не стал останавливаться и не стал вызывать лифт, а спустился пешком с третьего этажа. Когда дверь парадного за ним громко захлопнулась, Алена поняла, что он вне пределов досягаемости ее ругани. Она в бессилии хлопнулась на диван и схватилась за голову. Слез или не было, или они успели высохнуть.

— Как бы не так! — повторила она. — Как бы не так! Сколько можно терпеть эту тварь? Наконец я должна увидеть ее и сказать, что я думаю о ней, об этой ученой крысе, которая только и видит, как бы заграбастать моего мужа! Я ей все скажу, все! Прямо в ее наглую рожу! Она уже старуха! Какое право она имеет без конца лезть в мою жизнь, звонить моему мужу?!

Алена как-то забыла, что звонок она слышала всего второй раз, и не сам звонок был поводом для ее волнений, а голос Алексея и его поведение после этих звонков. И интуиция! Интуиция подсказывала ей, что вовсе не так безобидны эти звонки, и Алена хотела выбить таинственную незнакомку не только из головы, но и из сердца мужа. Впрочем, о сердце-то она как раз беспокоилась зря. У такого разумного человека, каким по праву считал себя ее муж, в сердце всегда должно быть немного свободного места. В разумных пределах, конечно. Так полагал ее муж.

Прошло пятнадцать минут. Алена решила больше не ждать. Трясущимися руками она стала натягивать на себя свое любимое платье. Платье действительно шло ей. Оно делало ее еще более аппетитной. Ткань была цвета розовых лепестков. Покрой — в талию, с пикантным вырезом как раз до того места, от которого начинается собственно грудь. И длина была в самый раз — чуть выше колен. Изогнувшись перед зеркалом, Алена критически оглядела себя и сзади и спереди.

— Ну что же, посмотрим! — Она осталась довольна собой. — Если они с Алексеем правда вместе учились, значит, ей должно быть около сорока. Алексею-то стукнуло уже сорок один. Так пусть он сравнит меня и эту старуху! — Алена проверила длинный замок-«молнию» на спине, рассекающий платье сверху чуть не до самого низа, вытащила из шкафа новые туфли.

«А если он врет? — пронеслась в голове страшная мысль. — Что, если на самом деле это звонила вовсе не институтская знакомая? Может быть, это только имя ее используют как прикрытие для какой-нибудь молоденькой потаскушки?» Не может быть! Она бы сразу заметила, если бы у него кто-нибудь был! О!.. Она постоянно была настороже: ведь сколько еще гораздо более привлекательных, чем она, куколок только и ждут своего часа, чтобы занять место постаревшей супруги состоятельного человека!