Кофейня - Горовая Ольга Вадимовна

Не имея больше сил стоять так близко к нему, она резко отступила, но, не заметив табурет, зацепилась, и уперлась в стол, чтобы сохранить равновесие.

Ладонь полоснуло резкой болью.

Настолько неожиданно, что у нее даже дыхание перехватило.

Что происходит?!

Лена с удивлением смотрела на руку, где уже выступили первые алые капли, и начали медленно стекать по линиям ладони, превращаясь в тонкую струйку…

- Какого черта?!

Она не заметила, как пробормотала вслух проклятие.

С некоторым опозданием, Лена заметила осколок стакана, который не увидела до этого. Он не упал на пол, с остальными, а отскочил на столешницу, когда стекло ударилось о край.

Это было плохо.

Черт! Это было отвратительно.

Настолько несвоевременно и ужасно, что Лена просто растерялась, впадая в какой-то странный ступор и, словно завороженная, смотрела, как кровь капает на стол с ее ладони.

- Лена! - резкий окрик Алексея и рывок, с которым он дернул ее, разворачивая к себе, немного растормошили Лену, приводя ив чувство. - Надо промыть и заклеить пластырем…

Его пальцы нежно, но твердо обхватили ее запястье.

- Это не поможет…, - она не хотела смеяться, серьезно. Но напряжение, тугой пружиной закручивающееся в ней все эти сутки, наконец-то прорвалось истерикой. И Лена засмеялась. Хрипло и горько. - Это не поможет, Леша. Мне в больницу надо.

- Лен, я согласен, порез большой, но не настолько же. Сейчас кровь остановим,… - он ей не поверил.

Она не могла винить его. Никто ей, поначалу, не верил.

Потому, лишь пожав плечами, она развернулась и, не заботясь о том, что оставляет на полу следы капель крови, дошла до телефона, висящего на стене.

"Надо бы переклеить обои…", - не понимая, отчего именно сейчас это ее волнует, отстраненно подумала Лена, и сняла трубку аппарата.

Только пальцы не попадали по кнопкам.

И горло все сильнее сжималось от страха.

Лена начала задыхаться, уже и забыв, что за спиной стоит Леша, который все еще ничего не понимал в происходящем.

Очевидно, увидев ее состояние, Алексей, не обращая внимания на то, что Лена попыталась вырваться, крепко обнял ее. Прижал к себе, не спрашивая разрешения, и решительно забрал трубку телефона, другой рукой обмотал полотенцем ее запястье, с которого все еще струилась кровь.

В его глазах было недоумение. Непонимание, но и опасение. Наверное, он уже начал подозревать, что пустяковый порез, которым рана показалась в начале, не кровил бы так.

- Тсс, тихо, все хорошо, все хорошо, котенок, - Леша нежно поцеловал ее в лоб. - Я рядом, ты не одна. Сейчас разберемся, тихонько, - он хотел немного отстраниться, однако Лена, и сама не заметив, когда успела, уже так крепко вцепилась дрожащими пальцами в него, что Алексею, вероятно, было больно.

А она не могла отпустить.

Ее охватывал панический ужас. Слишком хорошо Лена помнила, как это было в прошлый раз.

Леша даже не поморщился от ее хватки. И перестав отодвигаться, хоть ему и было не очень удобно, извернулся так, чтобы доставать до кнопок.

- Говори номер, - тихо и четко произнес он, понимая, что ей сейчас именно это, спокойствие, необходимо. - Давай, котенок, я наберу его, просто скажи цифры.

Его глаза удерживали ее взгляд, не давая окончательно погрузиться в пучину шока, и это помогло Лене немного взять себя в руки.

- Ноль, девять, семь, два, один, два, девять, шесть, три, три, - проговорила она, наблюдая, как он уверенно нажимает кнопки, и подносит телефон к ее уху.

Если Лешу и удивило то, что она не сказала номер скорой, он не подал виду.

Только сильнее прижал ее к себе, и обернул кровоточащее запястье еще одним слоем ткани полотенца.

Лена старалась ни о чем не думать. Только дышать. И слушала гудки.

Ей ответили после второго.

- Да, солнышко, наконец-то ты обо мне вспомнила, - чуть грубоватый мужской голос громко прозвучал в трубке. Она даже вздрогнула, понимая, что и Алексей его слышит.

Но сейчас это было не столь существенно.

- Игорь…, я порезалась, - ее голос надрывный, с явно проступающей истерикой, срывался.

Лена была настолько дезориентирована, что только обратившись к нему, поняла, что не добавила отчества. Она всегда обращалась к Игорю только "Игорь Валентинович", чтобы никто, подобно Леше, не подумал больше, что между ними что-то есть.

Хоть этот врач, несколько раз спасавший ей жизнь, и относящийся к ней, почти как к дочери, крестный отец ее сына - всегда сердился на такой официоз.