Я не толстая - Кэбот Мэг

– Лакейша, – мягко сказала я. – У тебя назначена встреча с психологом-консультантом. Я пришла, чтобы тебя проводить. Ты готова?

Лакейша кивнула, но не поднялась с места. Я посмотрела на Магду.

– Может, ей нужно отдохнуть? – забеспокоилась Магда. – Кинозвездочка, хочешь отдохнуть?

Лакейша немного поколебалась, потом сказала:

– Нет, все нормально, пойдемте.

– Может, все-таки съешь батончик «Дав»? – спросила Магда.

Как известно, батончики «Дав» – это решение почти всех проблем на свете. Но Лакейша только замотала головой, бусинки мелодично затренькали.

Вот почему она такая худенькая: она способна отказаться от шоколадного батончика, когда его предлагают! Я-то сама не припомню случая, когда бы отказалась от бесплатного мороженого. Особенно от батончика «Дав».

Из здания мы выходили медленно и скорбно. Студентов небольшими группами по несколько человек уже начали пускать в здание, предупреждая, что в свои комнаты им придется подниматься по лестнице. Как и следовало ожидать, в таком небольшом сообществе весть о новой смерти распространилась очень быстро. Когда студенты увидели, как мы с Лакейшей вместе выходим на улицу, послышался шепот: «Ее соседка по комнате», потом кто-то тоже шепотом добавил: «Бедняжка». Лакейша или не слышала, или решила не обращать внимания. Она выходила с высоко поднятой головой, но опустив глаза.

Когда мы стояли на углу, дожидаясь зеленого света, я, наконец, набралась храбрости задать вопрос, который меня интересовал.

– Лакейша, – сказала я, – ты знаешь, что у Роберты вчера вечером было свидание?

Лакейша посмотрела на меня так, словно впервые увидела. Она миниатюрная, совсем крошечная, и вся как будто состоит из скул и коленок. Маленький пакетик жевательного мармелада «Мишки Гамми», который ей сунула Магда, казалось, оттягивал ее вниз своим весом. Она тихо спросила:

– Вы о чем?

– О твоей соседке по комнате. У нее было вчера вечером свидание?

– Кажется, да. Точно не знаю, – ответила Лакейша извиняющимся шепотом, который было не так легко расслышать из-за гула машин. – Меня вчера вечером не было, в восемь часов я ушла на репетицию. А когда вернулась, Бобби уже спала. Я вернулась очень поздно, после полуночи. И утром, когда я уходила на завтрак, она тоже спала.

Бобби. Выходит, Лакейша и любительница Зигги были близкими подругами? Должно быть, так, если она называет ее Бобби. Я спохватилась, что буквально допрашиваю бедную девочку, ведь она так расстроена.

Может, Джордан прав в своих обвинениях? Может, я правда ожесточилась?

Наверное, так оно и есть, потому что я и опомниться не успела, как снова стала приставать к девушке с расспросами.

– Лакейша, я потому об этом спрашиваю…

Я чувствовала себя последней мерзавкой. Но, знаете, возможно, это и хорошо. Я где-то читала, что сумасшедшие – пардон, душевнобольные – никогда не считают себя сумасшедшими. Так что, может быть, настоящие мерзавцы тоже не считают себя мерзавцами. Выходит, раз я чувствую себя мерзавкой, значит, я не могу быть ею…

Надо не забыть спросить у Сары.

– Я потому об этом спрашиваю, что полиция… – Небольшая ложь, но неважно. – Полиция сегодня утром обнаружила под кроватью Роберты использованный презерватив. Он был… гм… свежий.

Казалось, мои слова немного прояснили туман в голове Лакейши. Она посмотрела на меня, и я поняла, что на этот раз она меня действительно видит.

– Что вы сказали? – спросила она более твердым голосом.

– Презерватив. Под кроватью Роберты. Должно быть, он остался там со вчерашнего вечера.

– Это невозможно, – твердо сказала Лакейша. – Исключено. Только не Бобби. Она никогда… – Лакейша смолкла, не договорив, и уставилась на свои кроссовки. Потом сказала: – Нет.

Она замотала головой так сильно, что бусинки на концах косичек, застучали, как кастаньеты.

– Но кто-то же оставил там этот презерватив? – не унималась я. – Если не Роберта, то кто…

Лакейша вдруг перебила меня.

– О боже! – в ее голосе слышалось настоящее возбуждение. – Наверное, это Тодд!

– Кто такой Тодд?

– Парень. Парень Бобби. Новый парень. У Бобби никогда раньше не было парня.

– Вот как? – Эта информация меня почему-то ошеломила. – Значит, она была… э-э…

– Да, она была девственницей, – рассеянно подтвердила Лакейша. Она все еще пыталась переварить информацию, которую я ей сообщила. – Наверное, они… они занимались этим после того, как я ушла. Он, наверное, приходил в комнату.