Сладкий папочка - Клейпас Лиза

Надев пижаму, я пошла к себе в комнату, где Каррингтон уже ворочалась в своей кроватке. Морщась от саднящей боли между ног, я поспешила приготовить бутылочку. Когда же вернулась, Каррингтон уже проснулась, но в кои-то веки не закричала. Она терпеливо ждала, будто знала, что ко мне требуется быть снисходительной. Я взяла ее на руки и понесла к креслу-качалке, а она протянула ко мне пухленькие ручки и уцепилась за мою шею.

От Каррингтон пахло детским шампунем и кремом. От нее пахло невинностью. Ее маленькое тельце было точно частью моего, и пока я держала бутылочку, она похлопывала по моей руке своей ладошкой. Ее сине-зеленые глаза не отрываясь смотрели в мои. Я медленно качала ее, так, как она любила. С каждым легким движением напряжение у меня в груди, горле и голове постепенно растворялось, пока из уголков моих глаз не стали сочиться слезы. Никто на свете – ни мама, ни даже Харди – не сумел бы меня так утешить, как Каррингтон. Радуясь облегчению, которое приносили слезы, я продолжала тихо плакать, пока кормила ребенка.

Вместо того чтобы положить Каррингтон в кроватку, я взяла ее к себе в постель, устроив у стены. Это было именно то, что мисс Марва советовала никогда не делать. Она сказала, что ребенок потом ни за что не захочет по своей воле спать в своей кроватке.

Мисс Марва, как всегда, оказалась права. С той ночи Каррингтон всегда настойчиво просилась ко мне в постель и, если я игнорировала ее протянутые ко мне руки, выла, словно койот. И если честно, я любила с ней спать. Мы обе прижимались друг к другу под пуховым одеялом с розами. Я решила, что если она мне нужна, а я нужна ей, то мы, как сестры, имеем право дарить друг другу утешение.

Глава 9

Секс у нас с Люком случался редко: условий для этого не было – ни он, ни я не имели отдельного жилья, – и удовольствия я от этого, как бы ни притворялась, никакого не получала. Мы никогда не обсуждали эту тему. Каждый раз, когда мы все-таки оказывались в постели, Люк пробовал и так, и сяк, но его ухищрения ни к чему не приводили. Ни ему, ни себе я не могла объяснить, отчего я оказалась в постели такой бездарной.

– Странно, – как-то раз сказал Люк, когда мы лежали у него в спальне после школы. Его родители уехали на день в Сан-Антонио, и дом пустовал. – Ты самая красивая девчонка, с какой я когда-либо встречался, самая сексуальная. Я не понимаю, почему ты не можешь... – Он умолк, подсунув руку под мой голый зад.

Я знала, о чем это он.

– Вот что получаешь от свиданий с мексиканской баптисткой, – сказала я. Он засмеялся, и его грудь заколыхалась под моим ухом.

Я поделилась своей проблемой с Люси, которая недавно рассталась со своим парнем и теперь встречалась с помощником менеджера из кафетерия.

– Тебе нужно встречаться с парнями постарше, – авторитетно заявила она. – Мальчишки из средней школы в этом деле ничего не смыслят. Знаешь, почему я бросила Томми?.. Он всегда так накручивал мои соски, будто ловил по радио нужную волну. И какое, к черту, после этого удовольствие! Скажи Люку, что хочешь пообщаться с другими.

– Уже не придется. Он и так через две недели уезжает в Бейлор^[10]. – Мы с Люком пришли к согласию, что хранить друг другу верность во время его учебы в колледже будет нереально. Это не был разрыв в прямом смысле – мы договорились, что будем встречаться, когда он будет наезжать сюда.

Я испытывала смешанные чувства по поводу отъезда Люка. С одной стороны, я с радостью предвкушала возвращение свободы. Выходные снова будут безраздельно принадлежать мне, да и необходимость ложиться с ним в постель отпадет. Но все-таки без него будет одиноко.

Я решила целиком и полностью посвятить себя Каррингтон и учебе. Я решила стать образцовой сестрой, дочерью, подругой, ученицей, в общем, образцом ответственной молодой женщины.

День труда выдался сырым. С прокаленной солнцем земли в бледное дневное небо поднимался пар. Однако ежегодно проводимым в округе родео и выставке скота жара была не помеха. На ярмарочной площади яблоку негде было упасть: все ее пространство было сплошь покрыто мозаикой торговых палаток с кустарными изделиями и столами с разложенными на них ножами и огнестрельным оружием. Там организовывались катания на пони, соревнования лошадей-тяжеловозов, выставки тракторов и бесконечные ряды прилавков с едой. В восемь вечера на открытой арене ожидалось родео.

Мы с мамой и Каррингтон приехали в семь. Мы собирались поужинать и навестить мисс Марву, которая арендовала киоск для продажи собственных работ. Я толкала вперед коляску по пыльной разбитой земле и со смехом смотрела, как забавно Каррингтон крутит головой, стараясь проследить взглядом за гирляндами цветных лампочек, которые оплетал и центральный фуд-корт.