Шопоголик и сестра - Кинселла Софи

— Что? — пугаюсь я. — Что не так?

— Ничего, — смущенно отзывается она, отпивает глоток воды и снова смотрит на меня. — Вчера ночью Люк рассказал мне про твою… проблему.

— Мою… что?

— Транжирство.

Я потрясенно замираю. Он что, так и сказал?

— Нет у меня никакой проблемы, — заявляю я, сверкнув улыбкой. — Люк преувеличивает.

— Он говорил, что сейчас вы живете в режиме экономии. — Джесс здорово озабочена. — Значит, с деньгами у вас пока что туговато.

— Правильно, — любезно соглашаюсь я. И это не твое собачье дело, добавляю мысленно. Неужели Люк и вправду все разболтал?

— Так каким же образом ты можешь позволить себе элитный кофе и земляничный джем с добавлением шампанского? — она указывает на припасы, выложенные на кухонный стол.

— Экономия, — ловко уворачиваюсь я, — плюс умение расставлять приоритеты. Деньги, сэкономленные на одном, можно потратить на другое. Это первое правило финансового менеджмента. — И добавляю подчеркнуто: — Так меня учили в школе финансовых журналистов.

Приврала чуток, ну и что? Ни в какой школе финансовых журналистов я не училась. И потом, кто она такая, чтобы устраивать мне допросы?

— И на чем же ты экономишь? — нахмурив лоб, спрашивает Джесс. — У тебя в кухне все из «Фортнама» или «Харродза».

Я уже готова возмущенно возразить, но вдруг понимаю, что она права. Что-то я зачастила в гастрономический отдел «Харродза» с тех пор, как удачно продала кое-что на аукционе. Ну и что? «Харродз» для того и существует, чтобы там бывать.

— Мой муж привык к высокому уровню жизни. — Наставительный тон я сочетаю с обескураживающей улыбкой. — И моя задача — обеспечить ему этот уровень.

— Но к чему такие расходы? — Джесс оседлала любимого конька. Ведь экономить можно на всем! Я могла бы дать тебе ценные советы…

Советы? Советы от Джесс? Вдруг таймер микроволновки подает сигнал, и я вздрагиваю в предвкушении. Пора!

— Ты что-то готовишь? — удивляется Джесс.

— Не совсем… Просто чтобы не забыть…

Сейчас вернусь…

Вихрем мчусь в кабинет и включаю компьютер. Через пять минут оранжевое винтаж-ное пальтишко будет снято с торгов, и оно должно достаться мне. Нетерпеливо барабаню пальцами по столу и, едва оживает экран, захожу на страницу eBay.

Так я и знала. Некая kittybeelll сделала новую заявку. 200 фунтов.

Корчит из себя самую умную. Ну держись, kittybeelll.

Беру со стола секундомер Люка и засекаю три минуты. Когда подходит время, кладу руки на клавиатуру, точно спортсмен на старте.

Итак, до окончания торгов — одна минута. Марш!

Со всей быстротой, на какую я способна, печатаю «@00.50».

Черт. Ну что это такое, спрашивается? Удалить! Снова печатаю «200.50».

Жму кнопку «отправить», появляется следующее окно. Логин… пароль… Печатаю, как молния.

«На данный момент ваша ставка максимальна».

Ждать еще целых десять секунд. У меня грохочет сердце. А вдруг кто-нибудь сейчас делает новую ставку?

То и дело давлю кнопку «обновить».

— Бекки, что ты делаешь? — доносится от двери голос Джесс.

Ох.

— Ничего особенного! — откликаюсь я. — Может, приготовишь себе тостик, пока я тут-Страница грузится еле-еле. Я почти не дышу. Неужели?… Неужели я?…

«Поздравляем! Вы выиграли торги!»

— Й-есть! — не сдержавшись, выкрикиваю я и вскидываю вверх кулак. — Получилось!

— Что получилось? — Джесс подходит и смотрит на экран поверх моего плеча, — Это ты? — изумленно выговаривает она. — У вас режим экономии, а ты покупаешь пальто за двести фунтов?

— Все совсем не так! — напуганная выражением ее лица, вскрикиваю я. Бегу закрыть дверь кабинета, а потом возвращаюсь к Джесс. — Послушай, — я понижаю голос, — все в полном порядке. Об этих деньгах Люк не знает. Я распродаю барахло, которое мы накупили в свадебном путешествии, — а мы привезли с собой тонны! Недавно я продала десять часиков «Тиффани» и выручила аж две тысячи! — Я гордо вскидываю подбородок. — Так что пальтишко мне по карману.

Но Джесс по-прежнему смотрит на меня с упреком.

— Лучше бы ты положила эти деньги на сберегательный счет, под высокие проценты, — заявляет она. — Или рассчиталась с долгами по кредитке.

Еле сдерживаюсь, чтобы не треснуть ей по башке, но отвечаю приторно-любезным тоном:

— А я поступила иначе. Купила пальто.

— И Люк не знает? — Джесс буравит меня укоризненным взглядом.

— А зачем ему об этом знать? Джесс, мой муж — очень занятой человек, — объясняю я. — А моя задача — добросовестно вести домашнее хозяйство. И не надоедать ему обыденными мелочами.

— Значит, ты ему врешь.

Ее тон меня безумно раздражает.

— В каждом браке должна быть загадка. Это общеизвестно!

Джесс качает головой.

— Так вот откуда, — она кивает на компьютер, — у тебя все эти джемы из «Фортна-ма». Почему бы тебе не признаться во всем?

Гос— споди боже мой! Она что, совсем тупая?

— Джесс, выслушай меня, — мягко начинаю я. — Наша семья — сложный живой организм, который можем понять только мы. Я просто чувствую, что стоит говорить Люку, а о чем лучше промолчать. Назови это интуицией, благоразумием, эмоциональным интеллектом, в конце концов.

Несколько минут Джесс молча изучает меня.

— А по-моему, тебе нужна помощь, — наконец объявляет она.

— Никакая помощь мне не нужна! — отчеканиваю я.

Выключаю компьютер, придвигаю к столу кресло и ухожу на кухню, где Люк варит кофе.

— Понравился завтрак, дорогой? — умышленно громко спрашиваю я.

— Потрясающе! — восхищенно признается Люк. — Где ты раздобыла перепелиные яйца?

— Да вот, знаешь ли… — я ласково улыбаюсь ему, — вспомнила, что ты их любишь, побегала и разыскала. — Успеваю метнуть торжествующий взгляд в Джесс, которая выразительно закатывает глаза.

— Кстати, у нас бекон кончился, — продолжает Люк. — И еще кое-что. Сейчас запишу.

— Отлично. — Меня вдруг осеняет идея. — Как раз сегодня собиралась прошвырнуться по магазинам. Извини, Джесс, но домашние заботы еще никто не отменял. Разумеется, тебя я с собой не зову, — сладко добавляю я. — Помню, как ты ненавидишь и презираешь магазины.

Слава богу, спаслась.

— Неважно. — Джесс наполняет стакан водой из-под крана. — Я не прочь сходить с тобой.

Улыбка застывает на моем лице.

— В «Харр», то есть в супермаркет? — самым жизнерадостным и любезным тоном уточняю я. — Тебе там быстро наскучит. Пожалуйста, не надо жертв ради меня.

— А я все-таки с тобой, — Джесс смотрит на меня в упор, — если не возражаешь.

Моя улыбка становится натянутой.

— Возражаю? С какой стати? Сейчас соберусь.

Направляюсь в холл, а в душе все кипит от возмущения. Кого Джесс из себя корчит? С чего она взяла, что мне нужна помощь? Если уж кому и стоит помочь, так это ей, Научить ее улыбаться, чтобы не расхаживала с утра до ночи с поджатыми губами.