Принцесса и ангел - Стоун Диана

Его признание глубоко взволновало Алекс, и она довольно долго молчала, осмысливая услышанное. По-видимому, было в прошлом Колина что-то такое, что дало толчок этому нескончаемому бегству от себя. Как бы ей хотелось обратить время вспять и изменить прошлое, изменить обстоятельства, которые отобрали у него смех и радость жизни и вынудили укрыться за непроницаемой стеной холодности и суровой сдержанности.

– Хочешь поговорить об этом? – мягко спросила она, заглянув ему в лицо. – Я не буду высказывать свое мнение или давать советы, я просто буду слушать.

Из-за темноты она не была уверена, но ей показалось, что он испугался.

– Нет, – покачал он головой. – Не сейчас. – Он поглядел на море, потом снова на нее. – Но я обязательно тебе расскажу. Я устал от бегства, от попыток доказать себе и окружающим, что мне никто не нужен. Ты нужна мне. Нужен твой смех, твоя искренность, твои яркие краски. Твоя жизнерадостность и щедрость души.

– Боже мой, любимый, ты даже не представляешь, как ты мне нужен!

Она прильнула к нему, и он обнял ее. Губы его коснулись ее волос раз, другой, третий, а руки, обнимающие ее, сжались.

– Я прошу тебя провести эту ночь со мной, Алекс, – хрипло сказал он. – Хочу любить тебя, вначале горячо и страстно, а потом нежно и мучительно медленно. А когда мы уснем, хочу, чтобы ты лежала рядом со мной, чтобы во сне я чувствовал теплую негу твоего расслабленного тела, чтобы твое сердце билось под моей ладонью. А утром, когда мы проснемся, хочу покрыть тебя поцелуями с ног до головы и снова любить. Ты согласна пойти сейчас ко мне?

Сердце Алекс готово было выскочить из груди от волнения. Эта горячая мольба, эти обнаженные эмоции и глубина чувств вызвали слезы у нее на глазах. Она понимала, как нелегко ему было покинуть свою неприступную крепость, но он сделал это.

Единственное, чего он не сказал ей, это тех слов, которые она всем сердцем желала услышать, однако Алекс понимала, что нельзя ждать от него слишком многого. Придет время, и заветные слова прозвучат, ведь она уверена, что он на самом деле любит ее.

Она подняла голову и обхватила ладонями его лицо.

– Я люблю тебя, – прошептала Алекс страстно и прижалась губами к его губам.

Поцелуй был медленным, долгим и бесконечно чувственным. Алекс обмякла в его руках. Пальцы сами потянулись вверх и зарылись в мягкие волосы. Его язык пробрался глубоко в ее ждущий рот, сплетаясь с ее языком, заставляя трепетать от желания. Алекс забыла обо всем, кроме того, как сильно хочет его любви.

– Алекс, Алекс, – горячо шептал Колин, прижимая ее еще теснее. Хотел ли он когда-нибудь другую женщину так же сильно? Ждал ли прикосновений другой женщины, пожираемый столь страстным голодом? Трепетал ли он когда-нибудь перед женщиной? Нет, подсказывала ему его память. Никогда. Он понял, что еще немного – и он начнет срывать с нее одежду и повалит на мокрый песок. – Алекс, – горячий шепот обжег ей ухо чувственным жаром. – Ты что-то там говорила про ужасно сексуальный бирюзовый комплект? Когда я его наконец увижу?

Щекой Колин почувствовал ее улыбку и услышал, как она выдохнула.

– Идем домой, и я тебе покажу.

Он почти не помнил, как они шли к его дому. В его сознании билась одна-единственная мысль: сегодня Алекс будет принадлежать ему. Наконец-то! Это единственное, что имеет значение. Все остальное подождет до завтра, когда его не будет так сжигать желание и он сможет трезво мыслить.

Включив лампу в своей большой спальне, Колин остановился, глядя на нее. Второй раз в жизни он обращался к небесам с безмолвной молитвой. Если только она будет услышана, то после сегодняшней ночи Алекс будет настолько крепко связана с ним, что никакие его прегрешения не смогут их разлучить.

Сил сдерживаться больше не осталось, и он заключил ее в объятия. В тот же миг его настойчивые губы отыскали ее губы и слились с ними в долгом поцелуе.

Алекс ответила ему со всей страстностью своей щедрой открытой натуры. От его крепкого, сильного тела исходили волны желания и жар, и она ощущала, как этот жар проникает в нее и тягуче и сладко растекается внутри ее тела.

Когда они оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, Алекс прислонилась щекой к его плечу и прошептала:

– Знаешь, до той ночи, когда я ввалилась к тебе в дом, я не знала, даже не подозревала, что, оказывается, всю жизнь ждала тебя. Только тебя.

– О, милая моя... – Колин осыпал поцелуями ее веки, нос щеки, подбородок. Тихие звуки удовольствия, которые она издавала, сводили его с ума.