Мой герой - Робертс Нора

Его тело накрыло ее, и он овладел ею.

Он не мог бы точно сказать, сколько они двигались вместе в этом полном страсти танце любви — часы, минуты. Но он никогда не забудет, как ее глаза открылись, и она уставилась на него немигающим взглядом.

Мич был слегка ошарашен, когда, лежа на скомканном покрывале, взглянул в окно и обнаружил, что капли ледяного дождя с шуршанием стекают по стеклу. Он обернулся на звук и с удивлением задумался, когда же начался этот дождь и как долго он продолжается. Он не мог и припомнить такого, чтобы он был настолько поглощен женщиной, что весь окружающий мир со всеми его звуками и образами просто перестал существовать.

Он отвернулся от окна и притянул к себе Эстер. Ему быстро стало холодно, однако всякое желание шевелиться отсутствовало.

—Ты молчишь, — прошептал он.

Ее глаза были закрыты. Эстер чувствовала, что еще не готова их открыть.

— Не знаю, что сказать.

— Как насчет «вау»?

Ее удивило, что после такого взрыва эмоций она еще может смеяться.

— Хорошо. Вау.

— А теперь постарайся произнести это с большим энтузиазмом. Как насчет «Потрясающе. Невероятно. Просто фантастика»?

Она открыла глаза и взглянула на него.

— А как насчет «прекрасно»?

Мич взял и поцеловал ее руку.

—Да, это именно то, что надо. — Когда он приподнялся на локте, чтобы взглянуть на Эстер, она отвернулась. — Поздновато смущаться, — проговорил он. Потом мягко и властно провел рукой по ее телу. — Знаешь, я был абсолютно прав относительно твоих ног. Вряд ли мне, конечно, удастся уговорить тебя надеть спортивные шорты и эти замечательные носочки по щиколотку.

— Что, прости?

Ее тон заставил его притянуть ее к себе и покрыть лицо поцелуями.

— У меня есть пунктик относительно длинных ног в шортах и носочках. Меня заводит вид девушек, бегающих по парку летом. Когда вижу эти цветные носочки и шортики на загорелых ножках, просто кончаю.

— Ты сумасшедший.

— Да ладно, Эстер. Неужели у тебя самой нет каких-нибудь потаенных желаний? Мужчины в белоснежных облегающих рубашках, в смокингах с черным галстуком и расстегнутыми запонками.

— Не будь глупым.

— Ну а почему бы нет?

И в самом деле, почему бы нет, подумала она, закусив нижнюю губу и стараясь сдержать смех.

—Хорошо, я без ума от мужчин в расстегнутых джинсах, приспущенных на бедра.

—Я никогда в жизни не расстегну джинсы.

Она снова засмеялась:

— Ну, это совсем не значит и то, что я стану носить носки и шорты.

— Ладно. Меня возбуждает твой вид в деловом костюме.

— Не может быть.

— Да, правда. — Он притянул ее к себе поближе и принялся перебирать волосы. — Твой пиджак с узкими лацканами и блузка с высоким воротом. Твои гладко забранные назад волосы. — Не выпуская ее волосы из своих рук, он собрал их на затылке в подобие деловой прически. И хотя сделанное им было весьма далеко от оригинала, у него вновь пересохло горло. — Надежный профессионал миссис Уоллес. Каждый раз, когда я видел тебя одетой таким образом, представлял себе, как восхитительно будет стянуть с тебя все эти деловые тряпки и вытащить шпильки и заколки, стягивающие твои роскошные волосы. — Он смотрел, как пряди ее волос проскальзывают сквозь пальцы.

Эстер задумчиво коснулась своей щекой его щеки.

— Ты странный человек, Мич.

— Вполне возможно.

— Ты настолько зависишь от своего воображения, от своих фантазий и выдумок. Я же имею дело с фактами и цифрами, прибылями и убытками, тем, что есть, и тем, чего нет.

— Ты говоришь сейчас о наших профессиях или о наших индивидуальностях?

— А разве это не одно и то же?

—Нет. Я вовсе не Командир Зак, Эстер.

Она склонилась к нему ближе, убаюканная ритмичным биением его сердца.

—Я думаю… я имею в виду, что художник и писатель в тебе нуждается в воображении и фантазиях. Я также уверена, что банкир во мне смотрит только на чеки и балансы.

Мич замолчал на минутку, поглаживая ее волосы. Неужели Эстер не понимает, насколько далека она в душе от всех этих счетов и балансов. И это говорит та женщина, что мечтает о доме в деревне, та, что бросает крученый мяч за линию, та, что только что взяла мужчину из плоти и крови и превратила его в размазанный пудинг.

—  Не хочу заниматься философствованием, но скажи мне, пожалуйста: почему ты решила работать с займами? Неужели ты чувствуешь в душе одно и то же, когда отклоняешь просьбу и когда удовлетворяешь ее?