От любви не спрячешься - Гибсон Рэйчел

Себастьян поцеловал ее в нос и прошептал над ухом:

– Нужно найти что-то новое и думать о предстоящих впечатлениях.

Он нежно запрокинул ее голову, и губы Клер сами собой приоткрылись.

– Ну, например, о забытых объятиях сильного мужчины, способного дать радость женщине.

Клер положила ладони на полосатую рубашку и почувствовала тепло кожи, и прочность мускулатуры. Поцелуи Себастьяна? А может, и темный сад, и нежность, и аромат теплых губ всего лишь сон?

– Нет, – с отчаянием в голосе возразила она. – Я помню.

– А, по-моему, забыла. – Губы снова прижались к губам, а потом слегка отстранились, – Неплохо, если бы тебе кое-что напомнил тот, кто умеет ловко пользоваться собственной вилкой для солений.

– Хотелось бы, чтобы глупые образы не задерживались в твоей памяти надолго, – пробормотала Клер, преодолевая сопротивление мыслей и слов.

– Почему же? Очень яркое сравнение. Хотя я с трудом представляю, какую именно пользу способно принести орудие размером с вилку для солений.

Его губы приоткрылись, и язык дерзко проник в рот Клер. Принес привкус виски и еще чего-то и в самом деле почти забытого. Того, чего она давным-давно не чувствовала. Желания. Вожделения, горячего и заразительного, направленного прямо и непосредственно на нее. Наверное, ей следовало встревожиться. И Клер действительно встревожилась. Заволновалась. Но вкус во рту оказался очень приятным. Сладким, соблазнительным, богатым, новым. Он разлился по всему телу, проник в самые дальние уголки, согрел мучительные пустоты.

Окружающая действительность отхлынула, словно волна во время отлива. Гости. Стрекот кузнечиков. Голос Дасти Спрингфилд. Мысли о Лонни.

Себастьян был прав. Оказывается, она действительно забыла, какими могут быть поцелуи мужчины. Больше того, даже не могла вспомнить, когда губы дарили ей подобное наслаждение. Возможно, Себастьян обладал какими-то особенным даром? Или отточенным мастерством? Ладони Клер сами собой скользнули на его плечи, на шею. Коварный язык дразнил, манил, увлекал до тех пор, пока она, наконец, не сдалась и не ответила на поцелуй, возвращая страсть и даря то самозабвенное обладание, которого он требовал.

Пальцы ног в босоножках от Кейт Спейд поджались, а пальцы рук возбужденно ерошили густые светлые волосы. Странно: Себастьян ни на мгновение не убирал губ от ее рта, и все же поцелуи ощущались повсюду. Нетерпеливые влажные губы и своевольный язык заставляли каждую клеточку мечтать и молить о большем.

Клер встала на цыпочки и прижалась к Себастьяну всем телом. Он застонал прямо ей в губы, и глубокий зов вожделения мгновенно разбудил страсть, раздул вечное пламя женственности, которое было загнано в дальний уголок ее существа и удушено до состояния крошечного, едва тлеющего уголька. Клер на мгновение повернула голову, чтобы вздохнуть, а потом вновь приникла к живительному источнику.

Руки Себастьяна скользнули вниз. Большие пальцы прошлись по животу: платье оказалось совсем тонким. Он крепко обхватил ладонями бедра Клер и прижал ее к себе – к распухшему и каменному от нетерпеливого вожделения члену. Да, он хотел ее. Хотел по-настоящему. Она давно забыла, как это приятно. И теперь целовала его так, словно хотела немедленно и жадно поглотить целиком, без остатка. Нет, немного не так: мечтала съесть его не торопясь, наслаждаясь вкусом и ароматом каждого кусочка. В эти абсолютно необъяснимые мгновения не имело значения, кто этот человек и что он собой представляет. Главными были те ощущения, которые он дарил. А еще сознание собственной привлекательности и желанности. Неожиданно Себастьян отстранился и с шумом втянул воздух.

– О Господи, стоп!

– Почему? – спросила Клер, целуя его в шею.

– Да потому, – хрипло, через силу произнес он, – Что мы оба достаточно взрослые, чтобы понимать, куда заведет эта опасная тропинка.

Уткнувшись носом ему в плечо, Клер улыбнулась.

– И куда же?

– В кусты.

Нет, до этого еще не дошло. Она все-таки владела собой, а потому опустилась на пятки, отошла на несколько шагов и прислонилась спиной к дереву, пытаясь выровнять дыхание и вернуть себе способность соображать. А заодно наблюдала, как Себастьян Вон приглаживал взъерошенные волосы. Так что же произошло? А произошло следующее: Клер Уингейт только что целовалась с Себастьяном Воном и, как бы чудовищно это ни звучало, ничуть не раскаивалась в столь предосудительном поступке.