Серебряная книга романов о любви для девочек - Фомина Юлия

Как же Чук оказался на озере? Да очень просто.

Стю совершенно не взволновало, что Нюта свернула к лесу. Она только отмахнулась, объяснив: «Анька у нас – зомби, по ночам бродит. Мимо кладбища, угу. Все нормалек».

Жека, бедный, сначала не поверил. Думал – шутка. Но Стю на полном серьезе подтвердила – нет, не шутка, бродит, аки восставшая мумия, есть у нее такая милая привычка. Сопровождать ее в лес не надо. Ей не страшно.

Тут Жека необычайно разволновался, быстренько простился с Настей (та только плечами пожала) и рванул следом за Нютой. Надо же, какой рыцарь. А Стю отправилась домой без провожатого.

Жека, проявив упорство истинного следопыта, быстро нагнал девчонку, но близко подходить не стал. Крался следом. Белая курточка, благо, издалека светилась в темноте. И все не мог поверить, что она идет на пляж. Через – о, ужас! – кладбище. Но терпеливо шел сзади, а потом затаился около тропы. Ждал, когда она двинет обратно. Ждал, ждал… А потом терпение у него лопнуло.

– Тебя нет и нет! Утонула, что ли? Я, как идиот, поперся искать…

– Что ж ты сразу не сказал, что это ты? Когда на пляж вышел?

Жека смутился, помялся и наконец выдал:

– Ну, вообще-то… хотел тебя напугать. Думал – выскочу, заору…

– Спасибо, напугал, – хмыкнула Нюта. – Считай, что я заикаюсь.

– Да ну тебя! – рассердился Жека. – Все нормальные девчонки боятся темноты! А ты какая-то малахольная! Одна, ночью, в лесу – ну что это за дела? По камням скачешь, как коза! – Он потер по очереди колено, бок и локоть.

Нюта хотела ответить: «А ты – как козел!» – но удержалась. Жека и так из-за нее пострадал.

Нюта дружила с темнотой. С самого детства она любила синие сумерки, фиолетовые отблески фонарей, темные таинственные тени. Она любила ночь. Любила, когда выключали свет, и квартира словно окутывалась черной бархатной шалью.

Она всегда без страха забиралась в подвалы, когда во дворе затевали игру в прятки. Ее забавляло, как ведущий заглядывает внутрь, топчется на пороге, делает несколько дрожащих шажков в темноту и, не выдержав, отшатывается назад, к светлому дверному проему. Никто, кроме нее, не решался прятаться в таких местах.

По вечерам, когда родителей не было дома, Нюта часто сидела без света, слушала музыку и смотрела, как бродят по потолку тени от тополиных веток.

Кроме того, Нюта совсем не боялась леса. Она часто ездила в лес с родственниками – на рыбалку, за грибами, за ягодами, а иногда даже на охоту. Умела развести костер, заварить чай из брусничных листьев, сделать лежанку из еловых веток. А уж городского леса, под боком, хоженого-перехоженого, она не боялась ни капельки.

А Жека все говорил-говорил… А потом остановился.

– Это что там, справа? Кладбище?

Из темноты проступил деревянный покосившийся забор.

– Да, старое кладбище. – Нюта обрадовалась, что Жека сменил тему.

Ну как ему в двух словах объяснить, что ей в темноте не страшно? Ведь если просто сказать – «не страшно», – понятней не станет. Как вообще объяснить, откуда берутся страхи? Почему она не боится темноты, а вот звонить по телефону незнакомым людям – боится?

– Пошли скорей. Че-то холодно стало! – Жека поежился, перестал прихрамывать и прибавил скорости.

– У тебя же нога болит!

– Прошла…

Кладбищенская ограда тянулась рядом, лес вздыхал, ветер по-волчьи подвывал в темноте. Шевелились еловые ветки, дорога мягко глушила шаги.

– Э, э! Ты куда несешься? Я не успеваю! – Нюта изо всех сил семенила рядом. Жека все прибавлял и прибавлял шагу. Попробуй за таким лосем угнаться!

– Настя, наверно, волнуется! – буркнул Жека, чуть замедляя ход.

– О! – Нюта стукнула себя ладонью по лбу. – Надо ж ей перезвонить! – она остановилась у забора и вытащила мобильник.

– Че трубку не берешь? – сердито вопросила Стю. – Целуетесь, что ли?

– На-астя! – возмущенно рявкнула Нюта и быстро добавила: – Мы уже идем! Не волнуйся! – тут же отключилась, чтобы Стю не развила тему. Про поцелуи.

Ветер в глубине кладбища заунывно вздохнул. С жалобным скрипом качнулась старая, неохватная ель. Жека с Нютой невольно посмотрели туда. От сумрачного переплетения теней отделился светлый колышущийся силуэт, беззвучно заскользил навстречу, вихляя и меняя очертания. А потом с сухим шуршанием бросился на забор, протягивая к ним два дребезжащих отростка, похожих на высохшие старческие лапки.

Нюту как будто ураганом сдуло прочь.

Это и был ураган.

Ураган по имени Жека.