Идеальная женщина - Лоуэлл Элизабет

— А сейчас низкая вода? — спросил он.

— В общем да.

Хок посмотрел за борт. Если при низкой воде здесь так бурлят потоки, можно представить, что будет во время прилива, когда огромные массы воды устремятся между островами и, сдавленные скалами, забурлят и вспенятся, сметая все на своем пути.

Отсюда пролив разделялся на множество узких протоков, петляющих в лабиринте островов. В этот лабиринт вливал свою мощь Тихий океан, мощь, сдерживаемую скалами и теснинами, подводными течениями и встречными потоками.

Некоторые острова были крупными, другие — не больше валунов, окаймленных скалистыми рифами.

Хок подумал, что ему было бы непросто провести катер невредимым по такому фарватеру даже с навигационной картой, при свете дня и низкой воде.

А в темноте да при полной воде это будет равносильно гонке в автомобиле со сломанным рулем.

Однажды в молодости он испробовал это, но тогда ему было все равно, жить или умереть, а теперь он не горел желанием снова испытать те ощущения.

Однако Энджел, похоже, отлично справлялась со своей задачей. Собранная, напряженная, руки твердо лежат на руле, глаза выискивают наиболее безопасный маршрут — таким же вот и сам он бывал во время гонок. Хок пристроился позади Энджел, восхищаясь ее ловкостью и довольный своим путешествием по неожиданно красивому и опасному проливу Инсайд-Пасседж.

Внимание Хока стало чересчур пристальным, чтобы его можно было не заметить. Энджел украдкой скосила глаза, пытаясь понять, что означает загадочное выражение его мужественного лица.

— Что-нибудь не так? — спросила она.

— Нет. Просто ты очень хороша, — ответил Хок. — Мне нравится смотреть, как ловко ты управляешь катером.

Глаза Энджел округлились от удивления.

— Спасибо.

— Это тебя Грант научил?

Энджел на мгновение опустила черные ресницы, под которыми скрылись сине-зеленые огоньки глаз.

Затем прозвучал ее спокойный, тихий ответ:

— Да.

Энджел ждала новых вопросов, но их не последовало.

Глава 19

Хок вылез из кровати, расположенной на носу катера. В каюте было совершенно темно, лишь слегка поблескивало вентиляционное отверстие. Осторожно, стараясь не шуметь, он открыл дверь в ее каюту. Ковровая дорожка поглощала звуки его шагов.

Каюта была пуста.

Как Хок и предполагал, Энджел предпочла спать снаружи, на корме. Дальше от него можно было уйти только на скалы, которые тянулись вдоль берега бухты Нидл-Бей. Встроенные сиденья и настил, прикрывающий мотор, образовывали пространство размером с двуспальную кровать. Благодаря сделанным на заказ подушкам кровать получилась вполне удобной.

Правда, довольно холодной. Предрассветный воздух пощипывал лицо. Из спального мешка, в котором устроилась Энджел, выбивалось лишь бледное облачко ее волос.

Хок прошел на корму и, стараясь не разбудить Энджел, легко коснулся этого нежного облачка. Волосы были прохладные, даже холодные, но удивительно живые. Они вбирали свет, словно жемчуг, сверкая и переливаясь при каждом прикосновении Хока.

Он вспомнил, как несколько дней назад она лежала на темном одеяле на носу лодки и бледный огонь ее волос и кожи пробудил в нем желание погрузиться в Энджел, как в теплое озеро.

Она была так прекрасна, а он был так жесток.

Хок в задумчивости осторожно намотал на палец прядь ее волос. Он так мало знал о ней и вместе с тем так много.

Она дала ему то, чего не давала ни одному мужчине, а он взял, ничего не давая взамен, даже удовольствия. Потом он разозлился на нее за то, что она разрушила его мир, лишила уверенности в том, что он знает жизнь и женщин, и опрокинула его представление о них.

Как же заблуждался он, полагая, что Энджел сама все нарочно подстроила! Она знала о его цинизме не больше, чем он о ее невинности.

Энджел открыла ему, что бывают женщины, которые не лгут, а он открыл ей, что бывают мужчины, которые не умеют любить. Ее глаза темнеют, когда теперь она смотрит на него. Она обходит вокруг стола, чтобы не оказаться с ним рядом. И при этом ей приходится отвечать на его вопросы, вопросы, которые, словно когти, впиваются в нее, заставляя сжиматься от боли.

И все же Хок не мог не задать их. Он должен был узнать все.

Со всей осторожностью, на какую он был способен, Хок отпустил ее бледный локон, и палец, лишившись тепла ее шелковистых волос, внезапно ощутил прохладу. Он снова тронул ее белокурую прядь, скользнул по ней кончиком пальца, пока не уткнулся в холодную ткань спального мешка.